Маленькие пленники Бухенвальда
Шрифт:
Но попытка развеселить мальчика не удалась. Шура даже не улыбнулся.
— Чего уж тут ждать от бога, — стал агитировать Митя. — Вот ты его просишь защитить тебя от фашистов, а они тоже молятся богу, чтобы он помог им нас уничтожить. Ты видел, что они сегодня в лагере делали? Людей-то сколько постреляли…
Шура задумался.
— Приходи к нам в восьмой блок, — пригласил Митя. — У нас хорошо. Вот увидишь!..
Шура Богомолов не забыл об этом разговоре и дня через два пришел к ребятам.
Перед входом в барак его остановил какой-то паренек:
— К кому идешь? — спросил он строго.
— К Мите Бужу и Илюше Воробью.
— Можно-то можно, да надо сначала узнать…
«У них тут свои порядки, — удивился Шура, — часовой стоит… Интересно, что там они делают?»
Часовой позвал Митю Бужу. Тот увидел Шуру Богомолова и приветливо подал руку:
— Пошли, мы ждали тебя…
— Что это у вас охрана у дверей? — спросил Шура.
— Так надо, — улыбнулся Митя. — Сейчас ты сам узнаешь, зачем…
Войдя в барак, Шура сначала не понял, что здесь происходит. На что — нибудь другое, а уж на концерт он и не мечтал попасть, Шура сел на скамейку, будто в клубе. Стал слушать и смотреть. На двух сдвинутых столах — это была сцена — хор из нескольких голосистых ребят. Льется волнующая, призывная, крылатая песня «По долинам и по взгорьям». Потом на сцену поднялся бойкий паренек и прочитал стихи Маяковского:
Возьмем винтовки новые. На штык флажки!Мальчик читал очень выразительно, с подъемом –
Когда война — метелица Придет опять, Должны уметь мы целиться, Уметь стрелять. Шагай круче! Целься лучше!В этот день выступил и дядя Яша. Он такие злые шуточки отпускал в адрес эсэсовцев! И высмеивал их, и издевался над ними… Ребята то помирали со смеху, то сжимали кулаки и были готовы хоть сейчас броситься на врага.
Под конец снова запел хор:
Бушуют снаряды, и рев канонады Гремит над усталой землей. Но знаем без спора, что кончится скоро Жестокий и длительный бой. Придет конец войны, и вновь увидим мы Места родные и того, кто сердцу мил, И в тот счастливый час пускай любой из нас Не забывает про друзей, с кем здесь он был. ГореКогда замерли последние звуки, Митя обернулся к Шуре Богомолову:
— Ну как, ничего песня?
— Замечательная!
— Понял теперь, какие мы здесь молитвы читаем? Дошло?
— Дошло.
Шуре понравилось в восьмом блоке. Он стал приходить сюда каждый день. Подружился с ребятами, вместе с ними готовился к решающей схватке с врагом и про свои молитвы совсем забыл.
ВОССТАНИЕ
В Бухенвальде в эти дни не было такого человека, который не чувствовал бы приближающейся бури. Не сегодня так завтра узники могли подняться для смертельной схватки со своими врагами и смести с лица земли весь лагерь, опутанный колючей проволокой. Фашисты тоже готовились к бою. Обе стороны выжидали подходящего момента.
Эсэсовцы понимали, что среди узников имеется сильное подпольное ядро, которое в решающий момент может сыграть свою роль. Но им никак не удавалось раскрыть его. А тем временем лагерный подпольный коммунистический центр, куда входили самые надежные, самые опытные и умелые подпольщики, готовил вооруженное восстание, сколачивал подпольную армию, вооружал ее винтовками и автоматами.
С особенным рвением фашисты старались обнаружить хоть какие-нибудь следы подпольщиков предгрозовым днем 10 апреля 1945 года.
В ночь на следующий день никто из узников не спал. Тишина, опустившаяся над лагерем, была таинственной и жуткой. Что-то будет завтра? Не взорвали бы фашисты весь лагерь, ведь они не зря делали приготовления для этого на горе Эттерсберг.
Илюша лежал на нарах с открытыми глазами. Он старался не ворочаться, чтобы не мешать Мите Бужу, своему соседу. Но Митя тоже не спал.
— Мить, а Мить, — не вытерпел Илюша и легонько толкнул соседа в бок. — Что-то уж очень тихо в лагере… Ты не спишь?
— Нет. Тоже вот думаю, почему там тихо.
— Может, эсэсовцы все сбежали? — вдруг пришла в голову Илюше наивная мысль. — Встанем утром, а их нет — иди куда хочешь…
— Выдумщик ты, Воробушек, — рассмеялся Митя. — Куда они убегут?
— Ребята тоже не спят, — сказал Илюша, как будто оправдываясь, что он завел разговор с Митей.
Да, в спальне не слышалось привычного похрапывания. То тут, то там шелестел шепот.
«Что-то будет завтра?»
Ночью не спали и бдительно несли стражу дозоры, выставленные международным подпольным центром по всему лагерю. Эти невидимые для врага посты вели наблюдение за поведением эсэсовцев, следили за каждым вражеским часовым.
Что-то будет завтра…
Лишь под утро дети немного забылись.
Яков Семенович, не смыкавший в эту ночь глаз, вошел в спальню осторожными, неслышными шагами. Словно тень, он скользил между нарами, думал о судьбе этих детей, ставших ему родными. Они должны жить на свободе, расти под мирным небом, учиться в школах, готовиться взять в свои руки эстафету поколений борцов за свободу. Завтра должно все решиться… Собственно говоря, уже не завтра, а сегодня. Вот уже начинает светать.