Маленькие властелины
Шрифт:
Она прижимается к моей руке… умоляя меня, не произнося ни слова.
Кто я такой, чтобы заставлять её ждать?
Что мне понравилось в этом прозрачном белье, когда я рассматривал различные комплекты нижнего белья, так это застежки внизу. Сначала я отодвигаю ткань в сторону и пару раз потираю клитор. Глаза Шеннон распахиваются, рот тоже. Она влажная. Её клитор набух. Затем я хватаюсь за ткань и слегка тяну ее. Защелки расстегиваются.
Шеннон издает негромкий звук удивления. Затем издает его снова,
Шеннон откидывается на локти. Она смотрит на меня. В ее взгляде жадность. Я не отрываю от неё взгляда, когда накрываю ртом ее клитор. Ее голова запрокидывается, и она издает стон агонии. Знаю, что все наоборот. Чем больше моя девочка кричит так, словно ее пытают, и она умирает, тем лучше. Я некоторое время посасываю и ласкаю ее клитор ртом и языком. Когда она начинает подрагивать подо мной, я провожу пальцем по ее гладкому влагалищу.
Она кричит. Это звучит так, словно я только что ударил ее ножом. Я улыбаюсь, прижимаясь к ней. Затем добавляю второй палец и нахожу ее точку G.
Шеннон выкрикивает моё имя и хватает меня за волосы, она притягивает меня к себе и дергает мое лицо. Ее глаза широко раскрыты, челюсть отвисла. Затем она снова кричит, громко… этот крик постепенно переходит в глубокий стон. Шеннон падает обратно на кровать, когда я отстраняюсь.
Ее грудь вздымается.
— О, Боже мой! — выдыхает она.
Я усмехаюсь, вставая, и вытираю рот тыльной стороной ладони. Я расстегиваю ремень, затем брюки, а затем спускаю и боксеры.
Шеннон садится, опираясь на руки. Ее веки полуопущены. В этих кроссовках она чертовски сексуальна.
— Твой горшочек с мёдом готов? — я подрачиваю свой твердый член. Я готов, это точно.
Она кивает, и на ее лице медленно расплывается улыбка.
Я сажусь рядом с ней, кровать прогибается.
— Хорошо!
Я поднимаю Шеннон так, что она оказывается верхом на мне. Мои ноги стоят на полу. Я немного выпрямляюсь, мой член оказывается между нами и стоит по стойке смирно. Я приподнимаю ее. Шеннон обхватывает мой член, чтобы прижать его к своему входу. Камни на ее кольце поблескивают. Мое сердце сжимается. Затем она медленно опускается на меня.
Я стону.
Блядь, она ощущается великолепно.
Ее лоно набухло. Я читал, что это нормально во время беременности. Ей это полезно, но, черт возьми, и мне тоже. Тугое, горячее и влажное.
Я зажмуриваю глаза и пытаюсь взять себя в руки. Затем беру ее пышные бедра в свои ладони и мягко приподнимаю, поглаживая. Я погружаюсь всё глубже и глубже, пока не погружаюсь полностью.
Ее руки на моих плечах. Шеннон смотрит мне прямо в глаза. Я прижимаюсь к ней, слегка приподнимая её, чтобы медленно трахать снизу. Ее глаза на мгновение затуманиваются, прежде чем снова сфокусироваться на мне. Тогда
Моя. Она моя.
Я самый счастливый парень на земле.
Я стягиваю с нее бретельки, и ее сиськи вываливаются наружу. Я рычу, чтобы удержать себя в руках. Медленными, резкими движениями я удерживаю Шеннон на краю. Я беру ее сосок в рот и посасываю. Ее руки зарываются в мои волосы. Ее стоны звучат как музыка для моих ушей.
Я теряюсь в своих ощущениях. Так хорошо. Так чертовски хорошо. Мои движения становятся все более неистовыми. Ее крики пронзают воздух. Она хватает меня за плечи, впиваясь пальцами. Затем она выкрикивает мое имя, и ее киска плотно обхватывает меня.
Я ругаюсь. Кажется, я тоже выдыхаю ее имя, но не уверен, потому что кончаю так сильно, что мои яйца могут снова не работать после этого. Я стараюсь не сжимать ее слишком сильно. Я стараюсь не входить в нее слишком сильно. Судя по мучительным звукам, которые Шеннон издает, я бы сказал, что она вот-вот насытится. Я удерживаю ее… на месте… так долго, как только могу, затем замедляюсь, пока мы не превращаемся в одно сплошное потеющее месиво. Я все еще внутри нее. До сих пор немного двигаюсь. Мое лицо спрятано между ее грудей.
— Не говори Трайденту, но от тебя действительно пахнет грудью.
— Что? — она приподнимается.
— Ты пахнешь жасмином. — Я несколько раз вдыхаю и выдыхаю, мой голос звучит приглушенно. Тяжелая грудь во время беременности так искажает голос парня. — Ты также пахнешь грудью, — я делаю глубокий вдох. — Чертовски потрясающе.
— У сисек нет запаха, а если бы был, ты бы сейчас чувствовал его, потому что находишься между моими.
— Это лучшее место, где можно находиться, — я прижимаюсь к ним лицом.
Шеннон хихикает.
— Щекотно.
Я тоже смеюсь и снимаю её со своего члена, а затем кладу на кровать. После я исчезаю в ванной и возвращаюсь с теплым полотенцем.
Шеннон приводит себя в порядок, и я забираюсь в постель, располагая ее так, чтобы она прижималась к моей груди. Я обнимаю ее за плечи и целую в макушку.
Я чувствую себя гребаной рок-звездой, когда вижу, какие у нее затуманенные глаза. Как горят ее щеки. Она облизывает губы, прикрыв глаза. Она выглядит довольной. Моя работа — на данный момент — выполнена.
— Я так рад, что ты сказала «да», — выпаливаю я.
Она хмурится.
— Ты правда думал, что я тебе откажу? — её голос немного хриплый.
Хорошо!
— Я не был уверен. Знаю, что, наверное, веду себя как слабак, но мне все равно. Я волновался.
Шеннон приподнимается у меня на груди и смотрит мне в глаза.
— Если и есть что-то, в чем ты не должен сомневаться — никогда, — так это моя любовь к тебе. Я рада, что ты всё же немного нервничал. — Она одаривает меня озорной улыбкой.