Малера
Шрифт:
– Сколько тебе нужно времени?
– Неделя, – задумывается она. – Это вместе с дорогой к тебе.
– Куда? – повышаю голос. – Ко мне? Ты с ума сошла?
– А куда, Матвей? Может ты приедешь?
Да это вообще ни в одни ворота. Я не поеду совершенно точно. В раздражении тащу рукой по волосам. Сука, заебали. Постригусь налысо, под ноль. Достали уже. Похоже на самом деле выхода нет, придется тащить Илюшку сюда. Матери с отцом точно найду как объяснить, а вот Лерочке сложно будет. Буду надеется, что поймет и не осудит. Иначе все, кабыздох!
– Ладно, вези. Когда
– Матвей, только не сердись, – тихо лопочет она. – Я уже в пути.
Ну норм, че говорить. Знала, что не откажу. Ладно, нечего стенать и беситься. Дело сделано уже.
– Когда будешь?
– Поздно вечером. Поезд прибывает в двадцать два часа. Я отдам тебе сына и у меня срочная пересадка. Всего полчаса свободных будет, – замолкает ненадолго. – Ты сердишься?
И что ответить? Злюсь. Но Илюха не при чем здесь. Пацана надо куда-то деть, и если она не смогла его пристроить, то значит и вправду так и было. Ладно, побуду с ним, никуда не деться. Разбираться стану по ходу действия. Не жизнь, а мыльная опера.
– Нет. Нормально все. Илье что понадобится? Что ему не хватает? Одежда там какая или игрушки?
– На твое усмотрение. Вроде, все есть необходимое…
– Оксан, я тебе сколько раз говорил. Не надо стесняться, – подгоняю ее нерешительность. – Говори прямо, что купить?
На том конце трубки затяжная пауза. Я не дергаю ее. Знаю, как подолгу может обдумывать ответы. Даже вижу сейчас как на яву, что сидит, немного сморщив нос, и накручивает прядь волос на палец.
– Ну-у-у… если хочешь, то зимнее купи что-нибудь. Ботинки там или комбез. Игрушки не нужны.
– Хорошо. Сбрось куда прибываете. Буду ждать.
– Угу. Спасибо, Матвей. Не знаю, чтобы я без тебя делала.
– Не вешай нос. Пока.
Отбрасываю трубу и падаю навзничь на кровать. Обстоятельства так себе, конечно, если честно. Я не думал, что приобрету себе такую ответственность. А соскочить теперь не представляется возможным – дело сделано, такое в дальний ящик не положишь и не спрячешь. Илья занимает определенную часть моего бытия. Я должен ему помогать. В принципе, я обязан теперь следить за его жизнью и как можно чаще участвовать. Такие дела. Но я все же предполагал это лето перед работой провести по-иному. Хотя бы это лето!
Родители ничего не знают, я не посвящал. Не считал нужным. Да и зачем им этот стресняк лишний раз? Сам наворочал, сам и тащить буду. Хотя отец понял бы, а вот мать… Ладно, объясню как-нибудь. До приезда есть немного времени, чтобы обдумать информацию.
Телефон разрывает сегодня. Что там еще?
– Да, Вань… Ты где? Что с тоб... Ты пьяный? – замираю от неожиданности. – Величанский, говори четче? Где? «Атака»? Че ты там забыл? Сейчас приеду. Жди. Сиди, блядь, никуда не двигайся!
Молот в стельку ужрался. День еще не закончен даже, а он в зю-зю. Это просто аут. Он не пьет вообще, а сегодня что там произошло. Теперь Федя его на костре поджарит. Сношу шмот и напяливаю в темпе вальса. Сгребаю ключи от тачки, хватаю телефон и права. Прыгаю за руль и срываюсь за Молотом.
Пока еду, проворачиваю мысли в голове о том, что могло случиться. Кроме того, что у него
Молот сидит в дальнем углу зала. Стол заставлен батареей пустых бутылок. Это сколько ж он выпил? Хотя в такую груду мышц не знаю сколько залить нужно, чтобы дойти до такого состояния. Ванька не останавливается. Тянет за руку официантку и требует нести еще. Девушка испуганно замирает и не смеет перечить. Резво подхожу к ним и отменяю заказ. Она с облегчением выдыхает. Оплачиваю счет сразу и присаживаюсь рядом.
Молот взирает на меня нетрезвым взглядом. И все бы ничего, но в зрачках плещется звериная тоска и безысходность. Еще немного и он завоет, как раненый зверь. Молот одна большая кровоточащая душевная рана сейчас. Просто придвигаюсь и смотрю на него. Жду. Не разговора, нет. Не знаю, чего жду. Хоть какой-то реакции, где бы прорвало его. Потом буду понимать с какой стороны жгут накладывать.
– Я ей не нужен…. Ясно тебе? На хуй меня послала, – еле двигает языком.
Так, понятно. Даже не спрашиваю кто.
Ваня нетвердой рукой наливает себе вискарь и расплескав половину тянет в рот. Морщась, глотает. Задерживает дыхание, а потом тянут воздух со всхлипом. Совсем пить не умеет. Отодвигаю от него бутылки и стакан.
– Хорош, Вань. Поехали домой.
Он пьяно мотает головой, отказывается ехать. Ставит локти на стол, не попадает и соскальзывает. Когда удается тяжело подпирает голову руками. Он уже в той стадии, что глаза полузакрытыми держит. Еще минут тридцать и рубанется. Немногочисленные посетили удивленно смотрят на нас. Молот фигура известная и в таком виде впервые является публике. В основном его видят в черном халате с огромным капюшоном, идущего на ринг под проникновенную, мотивирующую песню. Надо уезжать отсюда.
Говорить бесполезно, надо просто действовать. Напрягаю все силы, чтобы выворотить эту глыбу из-за стола. Взваливаю и волоку в тачку. По пути попадается знакомый охранник. Он помогает погрузить Молота. Произошедшее никак не комментирует. Все делает молча и спокойно. Типа, все бывает. На прощание кивает головой и исчезает с горизонта.
Выруливаю с парковки. Еду аккуратно, стараюсь не расплескать чемпиона. Вроде задрых.
– Злат….- не, не спит.
Ок, побуду Златой.
– Че, Вань.
Молот продирается сквозь затуманенное сознание и буравит меня взглядом. На миг мелькает разум в глазах. Потом, махнув рукой, оплывает по сиденью и окончательно вырубается. Ну и хорошо. Осталось только попереть его до норы и поехать встречать Оксану с Илюшкой.
Да, денек у меня еще тот. А такая прекрасная ночь была. Куда что подевалось? Скучаю по Лере. Даже сейчас, пока везу эту глыбу, тянет к ней неимоверно. Просто прикручивает канатами, пристегивает. Из груди рвется комок сплетенных нитей и устремляется вперед. Туда. К ней.