Малой

Мазур Степан Александрович

— Здравствуй, голосистая Сирена! — произнёс крупье за одним из столов и пригласил присесть.

Другие черти переглянулись и расплылись в довольных улыбках. Обыграть девушку для них не сложно. И пусть кричит себе, сколько хочет. Но прежде крупье должен объяснить правила. И голос его зазвучал как шорох сухих листьев:

— Ты пришла сыграть с нами в карты. Причём сама. Поэтому условия простые. Если ты выиграешь, мы оставим тебя в покое и отдадим первый приз. Но если проиграешь, ты станешь нашей слугой и останешься в третьем круге навечно.

Мара,

ничуть не смутившись, оскалилась и ответила:

— Игра в карты — это искусство, порождённое не только удачей, но и мудростью. Я согласна сыграть в сами на ваших условиях, но и вы примите мои: у меня нет времени играть с каждым на победителя. Играем по схеме «всё или ничего». Каждый из нас должен сыграть по одной карте. И лишь тот, кто сможет обмануть другого, получит преимущество, а затем заберёт главный приз… идёт?

Черти переглянулись, кивнули крупье и тот тут же усадил Мару за стол, а затем показал в руке колоду карт и начал перемешивать их. Но ещё прежде, чем он закончил, девушка поведала об одной истории на фоне той, которую посоветовал ей Куб:

— В одном далёком северном царстве, где леса заметало снегом, а реки сковывало льдом, жил-был мудрый старец по имени Любомудр. Он славился не только своей мудростью, но и умением играть в карты. Слухи о его мастерстве дошли до самых тёмных уголков леса и однажды коснулись самого ада. И озорные черти решили испытать старика, явившись сыграть с ним пару партий на спор. А спор тот было о любви и смерти, о шёпоте ветра, о воде в решете, да толком ни о том, ни о другом.

Черти снова переглянулись, замедлился, заслушавшись и крупье. А Мара спокойно продолжила:

— Собравшись в своем мрачном логове у леса на закате, черти решили, что если они смогут обыграть Любомудра в карты, то заберут его душу и сделают его своим слугой. А если проиграют ему, то сами будут ему служить. С этой мыслью они отправились к старцу, полные самоуверенности в своём коварстве.

Мара резко выхватила карту у крупье (всё-таки никто не обсуждал, кто будет сдавать) и сама начала тасовать колоду. А вместе с тем продолжала историю:

— Они начали игру, и вскоре Любомудр заметил, что черти используют хитрость, чтобы запутать его. Но старец был не из тех, кто легко сдается. Он вспомнил о своих знаниях и о том, что истинная сила не в картах, а в уме.

С этими словами Мара быстро раскидала по столу карты, сдав каждому черту по одной, но себе не сдала. Более того, чем больше она тасовала колоду, тем меньше были заметны её пальцы среди карт. Порой казалось, что они проходят сквозь карты, а иногда черти видели цифры, которых просто не могло быть на обратной стороне «рубашки». Например, «18» или «14». Менялись и цвета масти. Так пики могли стать красными, а червы чёрными и наоборот. Наблюдая за этим, даже крупье ничего не мог понять, хоть и глядел во все глаза.

Когда перед глазами чертей замельтешили карты, которых вовсе не могло быть в колоде, а цифры и масть стали вовсе неразличимы, над бледнокожей девушкой в чёрных одеяниях как два тёмных пятна замельтешили.

Они снова отвлекли чертей от карт. Порой казалось, что эти крылатые пятна — сами по себе черти! А карты тем временем расплывались, тянулись, меняли цвета, рубашки, цифры, и показывали пророй просто чёрте что!

— Мы поступим так, — сказала Мара среди этого действа, когда всякий контроль над картами среди чертей был утерян, так как перестал иметь хоть какой-то смысл. — Я сыграю последнюю карту, но перед этим закончу историю…

Заинтригованные черти, не касаясь своих карт, согласились.

— Любомудр начал рассказывать чертям историю о том, как однажды в лесу жил лис, который всегда обманывал других животных. Но однажды он встретил мудрую сову, которая научила его, что истинная сила заключается не в обмане, а в честности и дружбе.

— Что ещё за бред? — воскликнул один из чертей и тут же раскрыл свою карту.

А там двойка буби.

— Какая ещё честность и дружба среди диких зверей? — не стерпел и другой чёрт и так же перевернул рубашку, а там тройка крести.

Возмущаясь, черти один за другим раскрывали свои карты, но всякий раз набирая лишь от двойки до десятки. А Мара, увлекая чертей рассказом, дождалась, пока они забудут о своей хитрости и сдала карту уже себе. К полному удивлению чертей, это оказался… туз пики.

— Похоже, моя взяла, — бросила колоду на стол довольная победительница и каждая карта тут же разбежалась по столу тараканом, до смерти перепугав чертей.

Часть тут же попадала прямо со стульями на спину, а другая спешно отодвигалась от стола и пыталась сбросить этих заполонивших всё тараканов с себя. Даже крупье не утерпел и отскочил.

— Вот видите! — воскликнула довольная Мара. — Обман может привести к временной победе, но истинная мудрость и честность всегда побеждают в конце. Так что… будьте честными, господа. И признайте уже, что я вас обыграла!

— Да ну её к черту! — возмущались черти один за другим, но ничего не могли поделать. Туз пики со стола никуда не делся, как и их карты мелкого номинала. Только и оставалось, что идти бесам жаловаться. Но те и так неплохо жаловались друг другу на погоду, влажность, ломоту в суставах и предчувствие, что ничего лучше уже не будет.

— Пошли прочь, неудачники! — рассердился конферансье, осознав свою ошибку с бледной девушкой слишком поздно. А ошибка была лишь в том, что её вообще позволили играть по их правилам, да под её руководством.

Но дьявол, как известно — в деталях.

Пока недовольные черти расступались от столов, полубесы и бесы аплодировали победительнице, испытывая к ней зависть наравне с уважением в пропорции примерно 99 к 1. Но Мару и это устраивало. Ведь следом её подвели к пьедесталу и конферансье, натянув вынужденную улыбку, пробормотал: