Малышка, пойдем со мной...
Шрифт:
Постепенно его смех перешел в плач. Он чувствовал себя одиноким, обиженным и несчастным. Он не привык к таким чувствам. Да и вряд ли когда-нибудь привыкнет. Исчезновение Киры оставило зияющую пробоину в его жизни. Так бывает, когда теряют молодых. Они еще не испорчены, они такие чистые внутри и снаружи.
Джон-Джон накрыл голову руками и зарыдал в голос, а Кэндис по-прежнему безмятежно спала.
Бог оказался немилосердным к нему. Он делал все возможное для сестер, но однажды, когда его не было дома, произошла трагедия. Это его вина. Он не
Если бы в тот день он был рядом с ней, ничего бы не произошло. И он бы до сих пор гладил ей школьную форму и готовил завтрак. Он ночевал бы дома, вместо того чтобы проводить вечера среди проституток. Теперь его семья рухнула, развалилась на куски, и все из-за человека, которому они доверяли. Но он заставит их ответить за все. Он имел в виду Томми и его отца. Сегодня утром он отправится в Бермингем, а после этого в Шеффилд, если возникнет необходимость.
Вдруг он почувствовал на своих плечах горячую руку.
— С тобой все о’кей?
Кэндис проснулась наконец.
— Да, все о’кей.
Она нежно поцеловала его в лоб.
— Это бесплатно, если тебе так хочется.
После короткого сна Кэндис выглядела очень красивой и очень молодой.
Он улыбнулся.
— Я испортил тебе настроение, дорогая.
— Ты все думаешь о сестре, Джон-Джон?
Теперь перед ним была просто Кэндис. Не проститутка, а обыкновенная лондонская девчонка, почти его ровесница.
Он кивнул.
— Это должно быть ужасно — не знать, что случилось с ней. А… тип, который в бегах… за него обещана какая-то цена?
Он кивнул, незаметно наблюдая за ней.
— Да, обещана.
— А если… Если кто-нибудь знает кое о чем, что может… может… — она нервно кашлянула, — привести к его задержанию? Я имею в виду: деньги будут выплачивать в частном порядке? Никто не узнает, откуда исходит информация?
Он не понимал, куда она клонит.
Она встала на колени и положила руки ему на грудь. Он чувствовал ее маленькие груди, и это возбуждало его.
— Я знаю, есть люди, падкие на детей. Они готовы заплатить целое состояние за ребенка.
Джон-Джон повернул голову, чтобы взглянуть на нее.
— Ты это о чем?
Кэндис вздохнула. Затем она села с ним, предварительно обмотав себя простыней.
— Пусть это останется между нами, — попросила она. — Я не хочу влипнуть в какую-нибудь историю.
Ее страх был очевиден.
— Говори скорей.
Он терял терпение. Голова его готова была лопнуть.
— Я серьезно. Обещай никому не говорить, что услышишь от меня, идет?
— Послушай, Кэндис, я даю слово. Давай рассказывай, что знаешь.
Она оценивающе взглянула на него и наконец проговорила:
— Это касается Джесмонда. Надеюсь, он тебе известен?
Джон-Джон нахмурился.
— Что он?
Кэндис помялась. Джон-Джон понимал, что она боится, но очень хочет денег. Она относилась к тем проституткам, которые копят деньги, думая о будущем.
— Я слышала от девчонок —
Джон-Джон уставился на нее, стараясь переварить все услышанное.
— Джесмонд? Я никогда раньше не слышал о нем такое.
Она уловила в его голосе недоверие и быстро проговорила:
— Надеюсь, ты не выдашь меня. Если эти Томпсоны действительно замешаны, есть основание полагать, что они связаны с Джесмондом. Они даже живут рядом. Он может знать, где они теперь. Он помнит всех своих клиентов, ничего не записывая. У него есть видеокассеты, и он владелец порносайта в Интернете, несколько лет назад я работала на него под видом школьницы.
Он смотрел на нее так, будто видел впервые в жизни.
— Ты? Под видом школьницы?
Кэндис вздохнула.
— Вот именно, что под видом. Немного грима — и все проблемы решены.
Ему было трудно осознать все это. Но ведь Томми и его отец не сразу воспылали страстью к маленькой девочке. Вполне логично предположить, что раньше они пользовались услугами посредников, и Джесмонд в их числе.
— Если что-нибудь из этого выйдет, я получу премиальные? — спросила Кэндис.
Он кивнул.
— Обязательно получишь.
Затем он быстро собрался и ушел. На некоторое время поездку на север придется отложить. В голове должно было отложиться все только что услышанное.
Мэри и Джоани стояли у частной клиники «Солнечный день». Мэри уже знала, что высокого толстяка со следами ожогов на лице ежедневно после обеда вывозят на прогулку. Они называют его Джеффри Палмер. Она бы назвала его по-другому — кусок дерьма. Сам его внешний вид вызывал отвращение. А если вспомнить, что он проделал с ребенком… Мэри хотела его убить. Но она привела сюда мать жертвы, и это было для нее своего рода искуплением. Сладкой местью за то, что произошло с ее собственной дочерью. Мэри считала своим долгом стирать с лица земли таких уродов.
Лорна сидела в пабе с Пиппи. Было около одиннадцати утра, но они уже изрядно набрались.
За ребенком пришли ровно в восемь, и Лорна освободилась от материнских забот раньше, чем ожидала. Ополоснув подмышки, она обдалась струей ядовитых духов, причесала волосы и нацепила грязные джинсы с тенниской. Затем она побежала в паб. В пабе она выторговывала себе плату за Жанетту Бруер.
— Ее мамаша, кажется, занимается проституцией? — осведомился Пиппи.
Лорна кивнула.