Малютка
Шрифт:
— Я не вправе предоставлять подобную информацию, — отрезала девушка за стойкой.
— Понимаю, вы молодец, что выполняете свои обязанности. Будьте добры, попросите директора принять меня.
Элена одобряла политику конфиденциальности, ей не понравилось бы, если бы какой-то отель разгласил ее персональные данные. Инспектору пришлось дать подробные объяснения и несколько раз показать служебный значок, прежде чем директор согласился на разговор. Они сели за низенький столик, освещенный лампой под большим абажуром. Взгляд Элены упирался в гобелен с изображением средневековой
— Леонор Гутьеррес Мена провела у нас два дня, одиннадцатого и двенадцатого января. Больше мне нечего вам рассказать.
— Вы не знаете, приезжал ли с ней кто-то еще?
— Она приехала одна.
— Вы уверены?
— Регистрировалась она одна, сопровождающих с ней не было. Обедала и ужинала здесь.
Значит, Ческа все-таки приезжала одна. Элена поймала себя на том, что раздосадована: она была почти уверена, что коллега устроила себе романтические выходные с любовником. А доказанная измена словно разом превращала любовь Чески и Сарате в чистый фарс.
— Как она оплачивала счет?
— Наличными. Мне это показалось странным, сейчас почти никто так не делает.
— Можно посмотреть счета за ее обеды и ужины? Хочу убедиться, что она была одна.
— Поищем. Но она была одна, я уверен.
— Хорошо. Тогда не буду вас больше отвлекать. Если вспомните что-нибудь необычное, обязательно позвоните мне.
Она протянула директору свою визитную карточку.
— Спасибо вам за все.
Элену охватило знакомое чувство беспомощности — так бывает, когда напряженно ищешь, но не продвигаешься ни на шаг. Садясь в «Ладу», она увидела, что директор бежит к ней через парковку.
— Я кое-что вспомнил. Не знаю, важно ли это, но вы говорили, что любая мелочь может пригодиться.
— О чем речь?
— Она заказывала в номер массажистку. Четыре раза за два дня.
— Ей хотелось расслабиться. Не вижу в этом ничего странного.
— Она настаивала, чтобы массаж ей делала конкретная девушка.
— Все время одна и та же массажистка?
— Да, все время одна и та же.
— Можно с ней поговорить?
— К сожалению, эта девушка проработала у нас меньше месяца. В следующий же понедельник она уволилась.
— В понедельник четырнадцатого января?
— Именно.
— Она как-то объяснила свое увольнение?
— Нет, но все мы очень удивились. Казалось, что она хорошо вписалась в коллектив.
Элена кивнула.
— Как я могу связаться с этой массажисткой?
— Ее зовут Ребека Кампос, она вроде бы жила в самом городе, в Сеговии. Если подождете минутку, я дам вам ее адрес и телефон.
По телефону, который дал директор, никто не ответил, только автоответчик предлагал оставить сообщение после сигнала. Дом, где жила Ребека, находился в центре Сеговии, там, где улица Хуана Браво упирается в площадь Платеро-Окендо, недалеко от акведука и дворца графа Альпуэнте.
— Ребека? Она совсем недолго с нами жила, меньше месяца. Вселилась после рождественских каникул, а съехала в начале февраля.
Квартиру занимали несколько студенток. Та, что встретила Элену, была едва знакома с Ребекой, но заверила инспектора, что другая девушка, Алисия, наверняка знала,
— Она сейчас на занятиях, но в два освободится, можете с ней поговорить.
Элена решила прогуляться по улице Альондига, но нервное напряжение не отпускало, и вскоре она вернулась к дому, где жила Ребека.
— Даже не знаю, что вам рассказать… Нормальная была девчонка. С ней что-то случилось? — забеспокоилась пришедшая наконец Алисия.
Номер телефона, который был у Алисии, совпадал с тем, что дал Элене директор отеля и на который она уже несколько раз безрезультатно звонила.
— Ты не знаешь, что у нее случилось в отеле Ла-Гранхи? Странно, что она так внезапно уволилась, правда?
— Какая-то фигня с клиенткой, подробностей она мне не рассказывала. Заявила, что ей все надоело, что она училась массажу, чтобы переехать в Мадрид, и теперь так и сделает.
— А где она живет в Мадриде, не знаешь?
— Сняла студию в центре. Вчера фотки в соцсеть выкладывала.
Элена сразу нашла аккаунт Ребеки Кампос. Сначала она попросится к ней в друзья, а потом отправит сообщение, где все объяснит и предложит встретиться сегодня вечером.
Глава 15
Улицы Тирадорес-Бахос в Куэнке — настоящее испытание для тех, кто не знает город. В одном квартале переплетаются Тирадорес-Бахос-1, Тирадорес-Бахос-2, 3 и 4, да еще и несколько улиц Тирадорес-Альтос. Ни один навигатор не справится, нужный адрес не найти, если не обратиться за помощью к кому-то из местных. Район унылый: узкие улочки, множество лестниц, домики низкие, асфальт плохой, весь в трещинах и выбоинах. Словом, пятно на лице кокетливой и ухоженной Куэнки.
Дом Иоланды Самбрано Гарсии ничем не отличался от соседних — одноэтажный, старый и порядком обветшавший. Почтовый ящик возле двери был забит — значит, обитательница дома давно здесь не появлялась.
Ордуньо заглянул в окна, но ничего не увидел. Вдруг послышался собачий лай.
— Собаки в доме?
— Да нет, похоже, где-то сзади.
Они прошли по участку, местами похожему на свалку. Взгляд Рейес, точно фотокамера, фиксировал кадры: сломанный умывальник, корыто, садовая тачка без одного колеса, сдувшийся футбольный мяч. Ностальгическая картина распада — по крайней мере, Рейес казалось, что участок окутан романтическим флером. Вдруг перед ними возникли три тощих, блохастых уличных пса.
— Осторожно, — предупредил Ордуньо.
— Только не говори, что ты их боишься, — рассмеялась она.
Но все-таки приближаться не стала: собаки на глазах становились все злее. В окне соседнего дома показалось лицо.
— Вот возьму ружье и всажу по пуле этим чертовым шавкам. Каждый день задалбывают своим лаем. Это все Иола виновата, она их привадила.
Несколько минут спустя Ордуньо и Рейес уже беседовали с соседом и его женой, сидя у них в гостиной — скромной, со стареньким, еще ламповым, телевизором, включенным без звука. Обоим было за пятьдесят, жена для своих лет выглядела неплохо, а вот муж явно был наркоманом, успевшим завязать незадолго до трагического финала.