Малютка
Шрифт:
— Выслушивать глупости я не намерена. Убийство есть убийство. И оправданий ему нет. Если ты не согласен, лучше возьми отпуск, пока мы не закроем дело.
— Не надо так со мной, Элена. Ты не можешь меня отстранить.
— Решение за тобой. Но если остаешься, я хочу, чтобы ты искал Ческу, а когда мы ее найдем, лично надел на нее наручники.
Взбешенный Сарате вышел, хлопнув дверью. Но у Элены не было времени на эмоции. Она подошла к столу Марьяхо.
— Сможешь выяснить, случались ли в Испании еще убийства во время животноводческих ярмарок? Я понимаю, что это трудно, Марьяхо.
—
— А что, не так? — улыбнулась Элена.
— Постараюсь, но ничего не гарантирую.
Вошел Буэндиа:
— Элена, там пришла Ребека, дочь Чески. Она отказывается предоставить нам образец ДНК.
— Иду.
Ребека приехала в сопровождении приемного отца, человека хорошо одетого и явно образованного. Он даже не пытался скрыть возмущение.
— У Ребеки есть родители — это мы с супругой. Женщина, пристававшая к ней в отеле Ла-Гранхи, ее не интересует.
Элена понимала, что в этом разговоре нужно проявить максимальную деликатность.
— Если вашей дочери показалось, что на нее давят, я прошу за это прощения, — сказала она. — Уверяю вас, мы не хотим доставлять ей никаких неудобств, нам просто нужна ее помощь, чтобы найти Ческу Ольмо.
— А зачем вам ее ДНК?
— Чтобы проверить, не совпадает ли она с ДНК одного человека, недавно погибшего.
— Мой отец здесь! — вмешалась девушка. — Я не хочу знать, кто приходится мне биологическим отцом, да и об этой женщине, которая утверждает, что она моя мать, я предпочла бы не знать. Как вы не понимаете? Когда-то она меня бросила, а теперь я бросаю ее.
— Ребека, мне очень жаль, что ты оказалась в такой ситуации, но поверь мне, мы могли бы получить твою ДНК через судебное постановление. Поверь, тебя бы заставили ее дать, и сейчас все мы не тратили бы время зря.
Ребека взглядом спросила у отца разрешения; они понимали друг друга без слов, даже без жестов.
— Будьте добры, пройдите со мной, — пригласил Буэндиа.
Отец смотрел ей вслед взглядом, полным нежности и безусловной поддержки. Элена подошла к нему поближе.
— Вы знакомы с ее биологической матерью?
— Нет, все было оформлено через юристов. Мне сказали, что мать Ребеки не замужем и еще не достигла совершеннолетия.
— Тогда ей было пятнадцать лет.
— Слушайте, мне очень жаль. Надеюсь, вы ее найдете и все будет хорошо. Но мы с супругой сделали для нашей дочери Ребеки все. Водили ее в школу, а потом отправили в институт, сидели с ней по ночам, когда она болела. Это и означает быть родителем. Не может эта женщина просто явиться, назваться матерью и просить Ребеку обнять ее, помочь наверстать упущенное время.
— Я вас понимаю, но и ее мать понимаю тоже. Женщина, пережившая изнасилование в таком раннем возрасте…
— Не путайте! Мать Ребеки — моя супруга. А та женщина оставила ее и теперь хочет воспользоваться плодами наших трудов. Ни нам, ни нашей дочери она не нужна. И мы не хотим больше ничего слышать об этом деле.
— Мы постараемся вас больше не беспокоить.
Закрывшись в кабинете, Элена попыталась собраться с мыслями. В электронной почте у нее уже были авиабилет
В кабинет заглянул Ордуньо. Наверняка что-то срочное, входить без стука ему не свойственно.
— Я только что говорил с Эмилио Суэкосом, ветеринаром. Слабоумный пришел к нему за рецептом на азаперонил. Суэкос сказал, что у него нет бланков, и назначил встречу сегодня вечером на парковке у борделя.
— Езжайте с Рейес, сейчас же. Запроси оперативную поддержку у полиции Куэнки. Нельзя его упустить, Ордуньо.
Глава 34
У Чески не осталось сил. Недоедание, физические мучения и невозможность побега сломили ее. Она пребывала в тяжелой полудреме, из которой лишь изредка выныривала.
Очнувшись от очередного вязкого сна, она ощутила чье-то присутствие.
— Кто здесь?
Кто бы это ни был, он предпочитал хранить молчание. Вынуждал Ческу спросить несколько раз, попробовать приподнять голову, выкрутить шею, снова повредить веревкой ноющие запястья и лодыжки, почувствовать боль в мышцах.
— Это я, Хулио. Мои дяди сделали тебе больно? Извини, у них беда с самоконтролем.
— Сукин ты сын.
— Не обижай мою бедную матушку. Ты представляешь, сколько всего она перенесла в этом доме? Что она подумала, когда приехала сюда и увидела, во что ввязалась? Легко ей не было, это уж точно.
— А почему здесь живет девочка? Кто она?
— О Малютке я не хочу говорить, сейчас мы обсуждаем мою мать. Знаешь, у вас с ней много общего. Ты бросила свою дочь, а моя мать бросила меня. Две бездушные твари, вот вы кто. Потому что мать, бросающая своего ребенка, — бездушная тварь.
Ческа в бешенстве стиснула зубы. Ей отчаянно хотелось наброситься на Хулио с кулаками, но вместо этого она спросила:
— Почему ты меня не убьешь?
— Еще рано. Сначала с тобой должен позабавиться мой отец.
— Не выйдет, — с ненавистью произнесла Ческа. — У твоего отца не встает. Я уже была с ним.
Ческа не заметила, как он замахнулся. Удар напомнил, что нос у нее уже был разбит.
— Ты не знал? Твой отец пытался меня изнасиловать, когда я была девчонкой.
— Думаешь, я не в курсе? По-твоему, почему ты здесь? До знакомства на китайском празднике я несколько дней следил за тобой. Даже наведался к тебе домой.
— Как ты попал в мою квартиру?
— Это не так уж сложно. Просто вошел. Осмотрелся там немного. Симпатичная у тебя квартирка, и отлично расположена. Потом я нашел твой фальшивый паспорт. Нам только этого и не хватало, чтобы убедиться, что это ты зарегистрировалась на ярмарке в Сафре, чтобы убить беднягу Гарридо. Я еще подумал: какой же скверный нрав у этой женщины! Решила расправиться с тремя мужчинами только за то, что они выпили и приятно провели время.