Мама для Совенка. Часть 3
Шрифт:
– Я ведь вам нравлюсь? – спросил, отчаявшись найти нужные слова. Румянец на щеках девушки стал в два раза ярче. – Вы мне тоже небезразличны. – После той доставки письма… Он в жизни так ни за кого не переживал. – Думаю, этого достаточно, чтобы нам попробовать сойтись. И если покровительство окажется удачным, я буду рад, если вы станете моей женой.
Уф… Слова все же нашлись. Но, кажется, отклик получился совсем не тот, какой он ожидал.
Софрана нахмурилась. Бросила недоверчивый взгляд на Харта. Прикусила губу, о чем-то размышляя. Потом разгладила юбку.
– Ваше высочество, для меня подобное предложение большая честь. Да, вы мне действительно нравитесь, но замуж за вас я не пойду, как и не приму покровительства.
Воздух налился тяжестью и отказывался проникать в легкие. Харт рванул, расстегивая воротник рубашки. Кровь прилила к голове. В ушах зашумело. Он едва сдержался, чтобы не наброситься на девицу с вопросами.
«Она сошла с ума», – мелькнуло в голове. И сразу полегчало. Да, именно так. Отказать третьему наследному принцу? Лучшему жениху королевства? Умному, красивому и перспективному? Определенно те, кто собирал информацию на его будущую жену, упустили из виду тот факт, что госпожа Софрана страдает слабоумием.
Встал. Подошел к окну. Приоткрыл створку, и в кабинет хлынул морозный ветер. В голове окончательно прояснилось, а сердце чуть успокоилось, перестав биться как сумасшедшее.
Софрана поежилась: ледяной ветер сквозняком загулял по кабинету. Нет, она действительно сошла с ума. Отказать Третьему? Тому, кто мог разговорить любого подозреваемого? Тому, кто властной рукой держал порядок в стране, залезая даже в головы подданных? А уж сколько слухов ходило о подвалах дворца!
– Я бы хотел получить пояснения.
Тон его голоса тоже был вымораживающим, и Софрана вздрогнула. Вся храбрость, которую она собрала перед разговором, куда-то делась. Доводы самой теперь казались смешными, а упрямство – глупым.
«Ты сможешь!» – приказала себе. Воскресила в памяти образ ассары. Вот та не растерялась бы и послала его высочество своим фирменным «А не пойти бы вам… куда подальше с пояснениями?».
Холод в кабинете почему-то напомнил холод подвала, и стало страшно. Но Софрана мужественно напомнила себе, что Юля сейчас одна против целой академии и ей до пламени нужна поддержка. Да и сама она столько всего сделала, чтобы достигнуть цели: нарушила запрет семьи, поставила себе стабилизирующий контур – первая, между прочим, в Асмасе, – и устроилась на работу – тоже первая среди леди.
И что теперь, плюнуть в костер, выйти замуж и сесть дома? Вышивать жилетки, создавать световые панно и встречаться с такими же замужними леди? А как же мечты стать полезной для государства? Нет, Софрана не против брака, рожать и воспитывать будущих асмасцев надо, но ведь это делают все женщины, а Софране хотелось большего… Пусть это было наивностью, но она верила, что годится на это самое «большее». Пусть с ошибками, как с тем письмом, пусть с шишками и ссадинами, но она не изменит выбранному пути. Несправедливо, что лишь мужчины могут идти путем силы.
А его высочество… Красив даже со спины. И в глубине суровых глаз – она знала – прячется
Опоздал Третий с предложением. Парой месяцев бы раньше… «Но тогда он и не посмотрел бы в мою сторону», – подумала с горечью. Зато теперь припекло. Однако Софрана не глупый ерьк, который за хлебную крошку готов заглотить крючок. Ее ждет ассара, академия и целый мир, а его высочество…
Стиснула ладони, ощущая, как внутри противно дрожит неуверенность. Как хочется подойти к этой суровой спине, обнять, прижаться. Только вот нужна ли она ему на самом деле?
– Понимаете, ваше высочество, в данный момент меня не интересуют ни брак, ни покровительство. – Голос, слава Девятиликому, звучал ровно и спокойно. Матушка бы ей гордилась. – Так что дело не в вас. Просто… у меня несколько иные планы на собственное будущее.
От окна донесся недоверчивый хмык. Ей явно не поверили, что она променяла замужество с принцем на работу секретарем. И были правы.
– Я много думала в последнее время. О себе. О стране. О будущем. О том, кем хочу стать и какую пользу хочу принести своей стране. Не смейтесь, – вскинулась с жаром, хотя Третий так и не повернулся от окна. – Брат всегда начинал смеяться в этот момент, – пробормотала еле слышно.
Смяла ткань юбки. Щеки уже пылали. Во рту пересохло. Голос вот-вот дрогнет, а где-то там, в глубине, к горлу подбирались рыдания. Было мучительно стыдно. За свои девичьи мечты. За стремления. За то, что хотелось. И за то, что своим отказом она, возможно, причиняла боль тому, кого любила.
«Да ты что? Он только рад», – ехидно пропел внутренний голос. Всем известно, как давно Третий избегает женитьбы. Видно, батюшка в очередной раз настоял, а тут она… поцелуй… и свидетели. Вот и заставили. В сердце шевельнулось сочувствие и злость на себя: вечно она все портит.
– Я и не думал смеяться, – сухо проговорил его высочество.
Софрана ощутила неловкость – разговаривать со спиной было неудобно – и раздражение – что он себе позволяет?! Даже смотреть в глаза ей не хочет? Как будто отказ – это что-то неприличное. Впрочем, и спины было достаточно, чтобы понять – его высочество в ярости.
– Тогда, думаю, слов достаточно, – поднялась со стула.
Собрав все мужество, нацепила на лицо маску невозмутимости. Его высочеству нравится морозить девиц? Что же… Она сама станет как лед.
Шарла* – домашняя птица, имеет перья темно-зеленого цвета, несет яйца, также используется на мясо.
Глава 5
Харт медленно повернулся. И Софране захотелось зажмуриться, чтобы не встречаться с ним взглядом, но позволить себе подобной слабости она не могла, а потому… принялась изучать стену ровно над его головой. Занятная там лепнина… Может, все-таки пойти на оформителя? А почему бы и нет. Работа творческая. Немного нервная из-за капризных клиентов, зато ее всегда много. Многие семьи заказывают смену интерьеров пару раз в год, да и свет нужен всегда.