Мама для Совенка. Часть 3
Шрифт:
– Вы слишком напряжены. Расслабьтесь, – посоветовал его высочество.
Софрана вспыхнула от досады, и огонек тут же отреагировал, наполнив собой до отказа куб. Харт выругался, уронил его на пол, подул на обожженные пальцы. По стенам и полу кабинета побежали алые отсветы от горящего в кубе пламени. Закаленное стекло нагрелось, но выдержало.
– Контроль вы перехватили, это неплохо, а вот усиливать задачи не было, – недовольно проговорил принц, потирая пострадавшие пальцы.
Софрана опустилась на колени, завороженно уставилась на беснующееся в стекле пламя. В пляске огненных языков
– Не стоит. – Теплая ладонь предостерегающе легла сверху, сжала.
– Я так и не спросила у вас, что произошло там, в городе, – проговорила Софрана, не отрывая взгляда от огня. – Я спрашивала у целителей, у вашего помощника, но никто мне не ответил.
– Что вы сейчас чувствуете? – внезапно поинтересовался Харт.
Он наклонился, одной рукой сжимая ладонь девушки, второй обхватил подбородок, приподнял, заглядывая ей в глаза.
– Голова кружится, – пожаловалась Софрана. – И пламя… – Она замялась, скосила глаза, но ей не дали повернуть головы.
– На меня, – приказал Харт, – смотреть только на меня.
– Не знаю… – покачала головой Софрана. – Я где-то читала, что великие подвижники называли пламя живым. Они могли в него входить, не обгорая. Знаете, это звучит глупо. Да и никакая я не подвижница. Но мне почему-то кажется, – ее голос понизился до шепота, – что я тоже так могу.
Харт щелкнул пальцами, гася пламя. Отпустил девушку.
– Н-да, – протянул задумчиво, – занятно. – Потом добавил строгим голосом: – Тренировки только под моим контролем. Сначала будем учиться удерживать контроль над собой. А до тех пор я запрещаю, слышите, запрещаю прибегать к магии.
Софрана не сдержала горестного вздоха. Стоило пройти весь этот путь, чтобы в конце услышать такое…
– А чтобы у вас не было соблазна… – Харт выпрямился, протянул руку, помогая подняться, потянул из кабинета. – Вот, – все так же держа за руку, довел до шкафов, – займетесь предыдущими делами. Архив требует полного порядка, чтобы бумаги и кристаллы с записями допросов были пронумерованы. А у нас, – бросил красноречивый взгляд на замершего у стола помощника, – с этим полный бардак.
– Полный, – подтвердил внезапно смутившийся Литрак.
Софрана, недоумевая, посмотрела на покрасневшего мужчину.
– Вижу, – он кивнул на их руки, – вас можно поздравить, госпожа Софрана. Ваше высочество, как я рад, вы не представляете! Пламя вам в союз. Деток и…
Софрана торопливо выдернула руку, отступила на шаг. Щеки не горели – пылали.
– Литрак! – перебил, повысив голос, Третий.
Помощник споткнулся на слове «деток», умолк, с недоумением глядя на начальство.
– Вижу у тебя мало работы? – процедил Харт. – Тогда жду отчет к вечеру.
– Но вы просили через три дня, – промямлил убито Литрак.
– К вечеру! – рыкнул принц. Дверь хлопнула так, что они подскочили. Переглянулись.
– Давайте я вам покажу, где у нас лежат кристаллы, – вздохнул Литрак, вытащил коробку, проворчал, что скидывают как попало,
– Я правильно тебя понял? Ты не смог ее уговорить? Она отказала? Тебе?
Лиестр насмешливо вскинул брови, и Харт ощутил удушливый приступ обиды. Да, отказала. Первая крупная неудача в его жизни. Хуже всего – удар был нанесен с той стороны, откуда он не ждал.
В его жизни женщины занимали гораздо меньше места, чем работа и семья. Харт не считал нужным растрачивать силы на пустое времяпровождение, хотя предложения получал часто. И некоторые были очень даже ничего… Но жениться он не собирался, а покровительство без обязательств его не привлекало. Что касается любви… Огненные, с одной стороны, легко поддавались эмоциям, с другой – им требовалось время, чтобы чувства от простой симпатии шагнули к чему-то более сложному. Зато уж если любили, то страстно, полностью отдавая себя, превращаясь в ярых собственников. И огненными баталиями между супругами в Асмасе было никого не удивить.
Что-то часто он стал думать о супружестве. Неужели брат прав, и пришла пора? Только вот невеста не спешит соглашаться… Надо бы проверить, не проклял ли кто. Второй отказ за последние месяцы. Настораживает.
Он подошел к окну, кинул взгляд. Там, в глубине парка, ее величество выгуливала свой цветник. Теплая погода позволила обойтись без плащей, и дамы щеголяли расшитыми жилетками. Солнечные лучи вспыхивали на гранях драгоценных камней, и казалось, что жилетки облюбовали миниатюрные световики.
– Не вздумай, – предупредил старший брат, вставая рядом. – Я, знаешь ли, после отказа тоже думал пойти и развлечься с первой встречной. Но, поверь, не поможет. Только хуже сделаешь. Так противно, точно золы наглотался.
Первый всегда держался на отдалении от братьев: слишком большая разница в возрасте. Его сын был ровесником Харта. Так что услышать откровения от Лиестра – редкая удача.
– И что ты сделал? – заинтересовался Третий.
– Проявил больше настойчивости и пообещал, что буду настолько плох, что огонь меня не выберет.
Харт зло поморщился: вот оно, проклятие короны. Той, которая ему могла понравиться, власть была не нужна, а ту, которая жаждала примерить на себя корону, не желал он сам.
– Девочку нельзя отпускать, – напомнил Лиестр. – Хотя в крайнем случае нас устроит и боковая ветвь… Все-таки не ассара наследника с даром темного пламени. Но, согласись, зачем усиливать боковую, когда можно прибрать сокровище себе?
Харт в целом был согласен. Девочку следовало оставить в семье, но перед глазами вставало озаренное вдохновением лицо, в ушах звучало страстное «Мне не нужны ни уступки, ни послабления», и внутри шевелилось что-то похожее на совесть. Он ведь не собирался готовить ее к экзаменам, про которые выдумал по ходу разговора. Хотел приблизить, заставить привязаться, а уроки… были лишь предлогом.