Мамба и большой Куш
Шрифт:
Рам это понимал, понимал и Криш, а Ора, Кри и Рява, если и понимали, то виду не подавали, один только Ап, божий одуванчик, пребывал в полной уверенности, что его хозяин и вождь, то бишь я, что-нибудь обязательно придумает и всех спасёт.
Великий Мамба, несомненно, что-нибудь придумает, голова-то у него большая, но вот сам процесс спасения остаётся под весьма большим вопросом. Как-то много собралось разных опасных факторов, да и не готов я думать о судьбе чужих для меня людей, с которыми временно делил костёр и еду. Не стали они мне близкими за это время, да я и не стремился к тому.
Рам выставил головной и тыловой дозор по одному человеку, что оказывалось бессмысленным в виду нашего малого количества. В такой ситуации решение возможно только одно — мы всегда должны находиться в напряжении и готовности отразить атаку в любой момент. Дозоры нам не помогут и не спасут, тут либо всё, либо ничего.
Лично я не сомневался в том, что легко выдержу это испытание. А вот смогут ли другие, не знаю. Да, неприятно и некомфортно чувствовать себя под постоянным прицелом, но моя жизнь до этого частенько подбрасывала подобные ситуации, я давно к ним привык, практически сжился с ними. А вот Ап так и вовсе об этом не думал, он законченный оптимист. Даже умирая, знал, что выживет, не надеялся, а знал, так он мне, по крайней мере, объяснял. Удивительный человек.
В этом напряжении, под взглядом постоянно следующих за нами соглядатаев, мы провели весь остаток дня, стараясь ехать максимально быстро. Ведь спасение возможно только в одном: как можно быстрее добраться до побережья, а там инстинктивный страх перед неведомым не пустит наших преследователей дальше. Ну, наверное…
Ночью дежурили по двое, да и никто не спал. Нам с Апом опять повезло дежурить под утро. И к концу дежурства я почувствовал, что ещё чуть-чуть и на нас нападут.
— Ап, готовься, я чувствую врагов, они где-то поблизости, буди всех остальных.
Ап кивнул и бросился будить отряд, а я достал очередной флакон и приготовился его выпить. Солнце только-только собиралось вставать над горизонтом и ещё не разогнало темноту ночи, и скоро на нас нападут, это я чувствовал и понимал, как будто видел наяву. Ну, что же, нет Змееголового, зато есть дикие инстинкты, предвиденье, интуиция и просто банальный опыт нескольких жизней, наполненных постоянными тревогами и лишениями.
Я медлил, пытаясь определить, какую из настоек мне нужно выпить в первую очередь, да и действие эликсиров весьма недолгое, особенно точности и ловкости. А ближний бой выигрывает тот, кто выигрывает дальний. Постепенно светлело и начала алеть полоска над горизонтом. Во мраке ночи стали проявляться тёмные неясные тени, что со всех сторон стягивались к нашему лагерю.
Ап уже всех разбудил и вернулся ко мне, чтобы рядом встретить опасность лицом к лицу. Пожалуй, я ему дам зелье берсерка, но ослабленное, а то боюсь я его последствий. Натворит делов, да своих похреначит, неудобно будет как-то перед чёрными товарищами. Не комильфо, в общем.
Мои чёрные приятели только успели продрать глаза, да взять в руки оружие, как со всех сторон буквально с первыми лучами солнца ринулись на нас всадники на верблюдах. Свистнули первые стрелы, что тут же потерялись в полутенях раннего утра.
Я хмыкнул, глотнул зелья ловкости и отшвырнул пузырёк в сторону. Гулять, так гулять!
Стрелу я не выбирал, против полуголых кочевников сойдёт даже самая простецкая. Она легла на тетиву, я прижал основание кольцом лучника и прицелился. Первая неясная тень возникла перед моими глазами, и я спустил стрелу. Слетев с лука, она устремилась вперёд и врезалась во всадника. Хрипло вскрикнув, тот слетел с седла.
— Первый готов! — сам себе сказал я, и потянул из колчана вторую. Первые лучи солнца высветили спешащих на смерть кочевников и, без труда выбрав себе очередную цель, я отпустил стрелу.
На этот раз она попала в живот атакующему. И дикарь, согнувшись, упал на спину верблюда. Слева и сзади послышалось щелканье тетивы других луков, это братья Ора, Кри и Рява открыли огонь. Но и в ответ на нас полетели стрелы.
— Ап, бери щит и закрывай меня, — приказал я.
Ап кивнул и бросился к моим вещам. Быстро подхватив щит, он вернулся обратно и закрыл меня. Я в это время лихо выхватывал из колчана стрелу и ссаживал очередного атакующего.
— Аяя! — заверещали всадники, пытаясь напугать нас, некоторые действительно издавали такие дикие звуки, что поневоле пробирала дрожь. Ну, наверное, мне же в это время оказалось глубоко наплевать на их бескультурные визги. Нет, чтобы арию спеть или басом громогласным провыть, или, аки лев, взреветь. Так нет же, взяли моду визжать да орать, вот же порода южная да бестолковая.
Пришлось отвлечься на поиск самого голосистого и, прицелившись в его лицо, я пустил стрелу. Свистнув у самого моего уха, она вошла ему прямо в горло, ну или в рот, сложно оказалось разобрать. Главное, что я не промахнулся. Визжащий заткнулся. Но и в ответ засвистели стрелы. Я нырнул за щит. Ап попытался высунуться из-за него и тут же получил по голове кулаком.
— На, пей! — обратился я к нему.
— Что это, Егэр?
— Называй меня Мамбой, я же говорил тебе уже, как меня правильно звать, — взбесился я.
— А, о, а.
— Заткнись и пей. Как выпьешь алкоголь, почувствуешь себя львом, а то и этим, как, блин, его зовут? — название птеродактиля исчезло напрочь у меня из головы под влиянием адреналина. — А, вспомнил!!! Попобабой будешь! Понял?! Такой попобабой, с такой попой, а сам баба. Тьфу, ять… что я говорю. Попобавой, я имел в виду. В общем, всё тебе станет по плечу, а море по колено!
Ап, конечно, ничего не понял, но общий смысл уяснил и тут же, выхватив у меня флакон, выпил его одним залпом. Я вовремя подхватил у него щит, так как Ап на несколько секунд потерял контроль над собой и буквально выпал из пространства. Что же, весьма знакомо, и это я ему ещё зелье-лайт дал. А могло оказаться и хуже.
— Смотри, своих не поубивай и меня не трогай, понял, АП?
Не знаю, понял он меня или нет. Несколько мгновений ничего не происходило, а потом белки глаз Апа налились кровью, он резко вскочил, подхватил копьё и топор и кинулся на врагов.