Мамба в Афганистане
Шрифт:
Уж первый факел, сыпля искрами, постепенно истончился, и мы стали поджигать от него другие самодельные. Но вот знак насытился жаром, снизу послышался тяжёлый гул. Пол слегка задрожал, и люк, освободившись от удерживающих его засовов, приоткрылся, явив нам вход.
Втроём мы общими усилиями распахнули его, насколько смогли.В тусклом солнечном свете, едва освещавшем полутьму коридора, показались крутые ступени. Они величаво спускались вниз и исчезали в темноте.
— Фонарики все взяли?
— Да, — ответил Саид.
— Оружие?
— Да.
—
— Они ещё не ушли от старой крепости. До вечера мы сможем делать свои дела, а дальше надо убегать. Встречаться с моджахедами я не хочу.
— Я тоже не хочу, Саид.
— И я, — согласился Тану.
— Ну вот, поразительное единогласие, тогда включаем фонари, оружие наизготовку, и вниз. Посмотрим, что ждёт нас впереди. …Так, совсем забыл, вот, держите повязки на лицо, там могут быть вредные бациллы. Не хотелось бы выйти с золотом, а потом умереть месяца через три, да, Тану?
Тану сразу вспомнил свою Ани, представил, как на ней женится и только начнёт наслаждаться её прелестями со всех сторон, а тут такая незадача. Он аж зубами скрипнул от досады и буквально выхватил из моих рук повязку.
— Повязки пропитаны дезинфицирующим раствором, советую их с лица не снимать, а то сдохнете в мучениях.
После этих слов я надел повязку себе и отдал такую же Саиду. Тот немедленно натянул её на лицо.
— Ну что, пошли?
На этот спич Саид и Тану просто кивнули и зажгли фонарики. Зажёг и я. Держа бебут наизготовку, вступил на первую ступеньку лестницы, ведущей вниз, потом остановился.
Ага, темно как у негра в …, то есть у меня. Смешно и пошло, зато и страха меньше от таких наблюдений.
Освещая дорогу перед собой фонариком, я медленно спускался вниз. Бебут настороженно покачивался в правой руке. Не думаю, что в кого-то придётся стрелять, а вот зарубить зверушку ночную вполне возможно. Но и Стечкин был со мной, и АКСУ висел за спиной, только меча и шлема не взял, наверху всё осталось, с ослом.
Лестница оказалась очень длинной, и с каждым шагом становилось всё холоднее и холоднее. Но вот, наконец, я добрался до самого низа.
— Спускайтесь, здесь пусто.
В подземелье царила приятная прохлада, хотя нет, скорее, здесь царила не прохлада, а настоящий холод. Странно! Сделав два шага от лестницы, я остановился. Один за другим спустились Тану и Саид и также настороженно уставились в темноту.
Свет трёх фонарей разорвал тьму подземелья. Мы стояли в вытянутой прямоугольной камере, похожей на ту, где ожидали аудиенции у жрецов. Возможно, так оно и было, мы же с чёрного хода зашли. А, может быть, тут сидели вновь посвящённые, не знаю.
Впереди, освещаемый нашими фонарями, стал заметен вход в другую камеру. Туда мы и двинулись, я впереди, остальные за мной. Лучи фонарей выхватили небольшое квадратное помещение. Четыре колонны по бокам были истерзаны ударами железа, одна почти рухнула, на полу лежало два скелета. Из черепа одного из них выползла змея.
Луч фонаря мгновенно выхватил её серое тело. Это была гюрза или гадюка гробовая. Говорящее название!
Бебут свистнул, и змея разделилась на половинки, обе стали извиваться в попытках достать человека. Одна, правда, не могла причинить вреда, а вот другая вполне могла и, разевая пасть, пыталась это сделать. Рывок кончиком кинжала отшвырнул её к стене умирать.
Но умирающая оказалась не одна, тут же к нам из всех щелей полезли другие.
— Назад! Все наверх! Бегом!
Первым, словно птица, взлетел по лестнице Тану, вслед за ним Саид, а я остался бороться со змеями. Они явно находились в неадеквате. В другой раз я мог бы их разогнать, но не сейчас. Гюрза очень мощная, сильная и ядовитая змея, а тут их вылезло больше десятка, и все принялись ожесточённо нападать на меня.
Мои крики: «Я свой!» и «Меня-то за шо!» тут не канали. Змеям было параллельно на мои крики, они видели пришельца, и в их голове работала одна установка: уничтожить! То бишь, укусить, и я их понимал. Но ведь я не к ним пришёл, просто по делу, а эта, из черепа, сама напала.
Извивающиеся скользкие тела угрожающе устремились ко мне со всех сторон. Я подпрыгнул и стал размахивать вокруг себя бебутом, время от времени чиркая его остриём по полу. Фонарик выпал из рук и теперь валялся в стороне. Свет лампочки уставился в противоположную стену и освещал её небольшой кусочек.
Змеи явно не ожидали такого прыгучего объекта охоты и постоянно промахивались. Я же их чувствовал и всё время уворачивался. Эх, столько яда пропадает, надо собрать потом. А пока приходится обороняться. Рука гудела от отдачи, когда я промахивался и клинок ударялся о стены или пол. Змеи становились всё агрессивнее. Но их укусы для меня были не смертельны. Да и противоядие есть, я просто его ещё не успел выпить.
Битва со змеями длилась недолго. Получив пару укусов от наиболее быстрых и агрессивных, я порубил всех на куски, и те извивались вокруг окровавленными колбасками. Сунув руку в поясную сумку, извлёк оттуда нужный флакон и глотнул из него. Волна обжигающего холода пролилась вниз, спускаясь по пищеводу в желудок. Меня передёрнуло.
Хорошо! Вытерев кровь на местах укусов, я достал из сумки пустой флакон и, подхватив первую отрубленную змеиную голову, стал сцеживать с её клыков яд. Таким образом я сцедил яд со всех голов. Отдав ценную жидкость, головы летели в угол стены, избранный специально для этих целей.
Вскоре всё закончилось. Мне стало плохо, голова закружилась, координация немного нарушилась. Опёршись о стену, я переждал минуту слабости. Через некоторое время организм справился с этой незадачей.
— Что же ты, Вещий Равшан? — обратился я к черепу давно умершего бактрийца, — хотел меня убить? Да вот незадача, нарвался не на того. Русские негры сражаются до конца. И кстати, мне тут разрешили тусоваться, так что, братан, ты не прав!