Мамы-мафия: крёстная мать
Шрифт:
– Почти, – ответила ему мать. – У Кёрнера есть предложение от Фарма-Декера, и если мы его не убедим в том, что у нашей семьи те же ценности, что и у них, он подпишет договор с Декером.
– Потому что жена Декера лучше тебя готовит? – насмешливо спросил Антон.
– Да! – вскричала его мать. – И потому что она не так глупа, чтобы нанимать кейтеринг-фирму. Я-то, тупая корова, думала, что поступаю особенно рафинированно, предоставляя готовку Эмилю и сама концентрируясь на декорировании. Я думала, что всё пройдёт без сучка, без задоринки. Но если бы я это знала, я бы лучше сама готовила!
– Для этого ещё не поздно, – сказала я. – Если
Полли злобно уставилась на меня.
– И что именно, скажите, пожалуйста? – пролаяла она. – У меня в доме нет говяжьей вырезки на десять человек. И трюфели с икрой тоже все вышли.
– А что у вас есть в доме?
– Констанца, это на самом деле не совсем твоя проблема, – сказал Антон.
– Посмотрим, – Полли открыла холодильник. – Лисички и черника с рынка, лосось на завтра, молоко, колбаса, йогурт.
– А в морозилке?
– Бобы, индюшатина и булочки.
– Звучит хорошо, – сказала я. – И у вас наверняка есть мука, масло и яйца? Лук, чеснок, уксус, постное масло. И, может быть, сливки?
– Да, разумеется, – ответила Полли, наливая себе ещё один двойной виски. – Но лисички и лосось только на двух человек, а не на десятерых.
– Ах, всё это вопрос приготовления, – сказала я. – Нет ли у вас в саду овощной грядки?
– Да, конечно, – ответила Полли и несколькими глотками осушила свой стакан. – Но в брокколи сидит капустница. В данный момент можно сорвать только кабачки и салат. – Пока она говорила, её лицо внезапно осветилось. – И руккола. Ах, я понимаю, к чему вы ведёте.
– Я тоже, – застонал Антон.
– Вот видите! – сказала я. – Мы можем сделать домашнюю лапшу с соусом из лисичек и отбивными из индейки, а к нему свежий салат из сада.
– А на закуску карпаччо из лосося и песто из рукколы, – подхватила Полли и захлопала в ладоши. – Если у меня есть кедровые орешки.
– Если нет, можно взять солёные орешки кешью, – сказала я. – Или просто любые орехи.
– Солёные кешью у меня есть! – Красные пятна на Поллиных щеках, казалось, побледнели. – И пармезан. Это может получиться. Из лосося мы просто сделаем маленькие порции.
– А на десерт мы приготовим оладьи с черникой, – сказала я.
– С ванильным мороженым, – добавила Полли. – У меня оно всегда есть. – Она поглядела на часы. – О Боже, у нас осталось меньше часа, а потом всё. Я никогда не готовила сама лапшу. Вы это умеете?
– Да, да, – ответила я. – Это очень просто. – Я поглядела на плиту. – Давайте поделим работу, а Антон отправится в сади принесёт салат, рукколу и траву. Ты можешь принести и парочку цветков кабачков, Антон. Полли, вы займётесь песто из рукколы и лососем, а я сделаю отбивные из индейки, лисички и лапшу. У вас есть микроволновая печь?
– Вон там, – ответила Полли. Она выглядела немного ошеломлённой, но нам нельзя было терять времени.
– Очень хорошо, тогда мы можем разморозить индюшатину. Ну, начинаем. И, наверное, вам стоит надеть вторую туфлю, Полли, я ведь могу называть вас Полли, да?
– Конечно, – ответил Антон.
Полли удивлённо посмотрела на свои ноги.
– Уф, – сказала она.
Я не хочу хвастать, но ужин был великолепный. Он начался с карпаччо из лосося с песто из рукколы с жареными во фритюре цветками кабачка, потом пришёл черёд домашней лапши с отбивными из индейки и соусом из лисичек, нежным маринадом со специями
– Это была действительно великолепная еда, – сказал Урс Кёрнер, промокая салфеткой рот. – Я всегда знал, что Полли фантастически готовит, но сегодня она превзошла саму себя. И без икры, омара и других хвастливых штук – совершенно по-земному, как я и люблю.
– Но тем не менее изысканно и рафинированно, – поддержала его жена. – Ты должна обязательно дать мне рецепт, Полли.
Антон подмигнул мне с противоположного края стола. Его посадили рядом с дочерью Кёрнеров, 34-летней специалисткой по связям с общественностью с фигурой модели и прекрасными рыжими волосами. Фредерика Кёрнер, очевидно не замужем и, очевидно, очень заинтересована в Антоне. Иначе почему она всё время накрывала ладонью его руку, поправляла ему галстук или вытирала ему салфеткой уголок рта, промакивая несуществующее пятно от соуса?
– Самые красивые и умные девушки дольше остаются одни, – сказал в самом начале отец Антона, Рудольф с красным носом. – Что случилось с современными мужчинами? – При этом он с упрёком посмотрел на обоих сыновей.
– Папа с удовольствием жил бы в те времена, когда родители обустраивали браки своих детей, – шепнул мне Йоханнес. – Фредерика – лучшая партия северного полушария. Если она выйдет замуж в нашу семью, у нас никогда не будет проблем с Фарма Декером. У них только дочери.
– Жениться надо смолоду, – сказал брат Фредерики, обнимая рукой свою жену. Брат Фредерики был тоже рыжим, но у него не было фигуры модели, он весил около ста двадцати килограммов при росте метр семьдесят пять. По лицу его жены было видно, что она не в восторге от ранней женитьбы.
Во время еды я была так занята мыслями о следующей смене блюд, что я едва следила за разговором за столом. Между сменами блюд мы с Полли лихорадочно работали на кухне. Это доставляло огромное удовольствие, особенно AGA-плита. Как только я соберу достаточно денег, я куплю себе такую же.
За готовкой я совсем забыла, что я, собственно, чувствую себя в Антоновой семье как бедный червячок. Я была настолько в своей стихии, что я совершенно вытеснила свои комплексы и даже командовала Антоновой матерью: «Да, Полли, это хорошо, но лук надо порезать помельче. Полли, мне нужен херес, нет, не этот, у вас есть сухой?». И так далее, и тому подобное. Меня кинуло в жар, когда я за эспрессо вспомнила, что я ей сказала, когда через ворота въехал автомобиль Кёрнеров: «Давайте, Полли! Приведите в порядок ваш макияж! И прополощите рот минеральной водой. Иначе Кёрнеры унюхают запах виски и поймут, как вы нервничаете».
Я что, с ума сошла?
Но Полли без возражений побежала наверх и две минуты спустя совершенно пунктуально приветствовала гостей. Ведь это благодаря мне, верно?
Я пила свой эспрессо и украдкой поглядывала на Антона. Он прекрасно общался с рыжей Фредерикой. Она опять положила ему ладонь на руку!
Странным образом разговор вертелся вокруг искусства ренессанса, точнее говоря, вокруг Леонардо да Винчи.
– На самом деле он был не таким уж большим художником, – сказала Фредерика. – Нет уверенности, что те полотна, которые ему приписываются, создал действительно он. Нет, нет, действительно гениальными были его изобретения.