Маньчжурия. 1945
Шрифт:
Большая ошибка! Все общественные институты Гоминьдана, включая армию, находятся на крайней стадии разложения. Повсеместно процветает неслыханная коррупция, произвол, насилие; экономика и финансовая система страны фактически атрофированы. И в немалой степени благодаря накачке «союзничков»! Мао же держит сторонников коммунистической идеи в стальных рукавицах порядка… Сейчас все китайцы выступают единым патриотическим фронтом против японцев, но, когда все закончится, новый виток гражданской войны в Китае неизбежен.
Чана отправили в Приморье как ценного кадра, но
– Товарищ капитан, разрешите присоединиться к тренировкам снайперов? Я неплохой стрелок, если мне дадут самозарядку, я мог бы… – вытянувшись в струнку, переводчик замялся, не закончив свою мысль, но я лишь утвердительно кивнул:
– Разрешаю. Стрелковая практика необходима для всех бойцов, но раз уж у нас сложились тактические двойки, еще один свободный снайпер будет полезен. Вот только СВТ с оптикой у нас пока нет, попроси у Володи обычную самозарядку, а с прицелом мы что-нибудь придумаем.
– Есть! – обрадованный китаец кинулся к стрелковому рубежу, вызвав у меня мимолетную улыбку, а также легкое сожаление о том, что «штурмгевер» оказался бесполезен в снайперском варианте, по крайней мере, со штатным ZF4. После первого же ночного боя прицельная сетка сбилась напрочь, и говорить о какой-то точности стрельбы уже не представлялось возможным. Жаль – по сравнению с СВТ это было бы уже тридцать патронов в магазине, а не десять…
– Командир!
– Да?
Я обернулся к встревоженному и явно запыхавшемуся Алексею.
– Командир, приказ закончить все занятия и прибыть на сборный пункт! С оружием и амуницией! Да подготовить запрос на конечное число боеприпасов!
– Уже?
Легкий такой холодок коснулся лопаток, пополз вниз по спине. Заброска же должна была состояться перед рассветом, незадолго до начала артиллерийской подготовки!
Медик согласно кивнул, отлично понимая мои мысли и чувства, но глаза его промеж тем зажглись восторженным огоньком:
– Они уже пригнали нам самолет!
– Понятно… Предупреди Володю, пусть закругляется с занятиями.
…Раскрашенный в камуфляж Ли-2 раскинул крылья на аэродроме. В густеющих после захода солнца сумерках он почти незаметен – и будет незаметен на фоне ночного неба. Тусклым светом выделяется лишь кабина пилота.
– Я как-то не рассчитывал на ночной десант… – почесал лоб Серега.
– Все лучше, чем через укрепрайон японцев просачиваться! – как всегда воодушевленный, возразил Леха, поправляя медицинскую сумку. Ну этот-то обожает воздух и прыжки, ему чем скорее, тем лучше…
Н-да, человек предполагает, бог располагает. Учитывая поступившие метеосводки и вероятность грядущей сильной грозы, командование решило перенести заброс с предрассветных часов на первую треть ночи. От артиллерийской подготовки, возможно, так и вовсе
Маршрут движения десантного самолета разработан так, чтобы пройти районами, минимально прикрытыми зенитной артиллерией японцев, и там, где возможность встречи с патрульными истребителями стремится к нулю. Спасибо агентуре! Теперь главное дело за пилотами, чтобы пролетели как надо, не ошибившись в темноте, и не скинули взвод на головы японцам, засевшим в глубине укрепрайона…
Наконец, в зоне высадки нас должен встретить агент «Конюх». Значит, поставленная еще в Берлине задача действительно пересекается с задачей командования Дальневосточного фронта. Причем агент должен остаться с нами до конца операции.
– Ничего, ребята. Все пройдет быстро, – подбодрил я заметно волнующихся флотских. – Полторы минуты орлами, а там придется стать волками!
– Не ждут нас япошки, – вместе со мной подбодрил своих Шапранов. – Упадем как снег на голову. Да, братцы?
Моряки ответили дружным гулом.
– Еще как упадем. Размажем вражину! – рассек ладонью воздух Паша. Он, словно гончая перед охотой, находится в бодром таком нетерпении.
Я же больше переживаю не за высадку, а за время, что придется удерживать склад до прихода наших. Да и охраняет его явно не желторотая молодежь – одна ставка на внезапность…
Со стороны КП аэродрома показался знакомый силуэт – к нам быстро приближался товарищ майор Павлов!
– Василий, здравствуй, – быстро протянув руку, начал он. – По приземлению в эфир не выходим, сохраняем радиомолчание. Японцы могут пеленговать и засечь работу вашей радиостанции, а это заставит их усилить бдительность. Но, как только займете склад, – сразу доложите! Ребята будут прорываться к вам на всех парах, но сам понимаешь…
– Понимаю, – кивнул я, после чего все же уточнил. – А может, сразу подорвать эти боеприпасы, а? Чего держаться-то за склад, теряя обороняющихся и тех, кто следует нам на выручку?
– Нельзя, – майор отрицательно покачал головой. – Во-первых, мы наверняка не знаем, сколько там снарядов. Вполне возможно, что после подрыва погибнет вся твоя группа – не от взрыва, так от яда, что распространится после него. Во-вторых, будет заражена местность в полосе наступления. Химия рассеется, но не сразу, а следовательно, выпадем из сроков движения вперед, дадим японцам время опомниться и нанести контрудар… Ну а подрывать только вход, сам понимаешь – ненадежно. Так что уничтожение склада – только в самом крайнем случае. Крайнем, понимаешь?
Отчего не понимать? Понимаю. Если японцы сомнут оборону группы и загонят нас на этот склад, тогда и подрывать. Конечно, если уцелевшие смогут подорвать вход на территорию складских помещений и задержать противника до подхода советских войск… А если нет – то как раз крайний случай и настанет.
– Ну, не прощаемся, товарищ майор.
– Не прощаемся, Василий. Все будет! Зря не рискуй, действуй обдуманно!
– Есть действовать обдуманно!
Мой голос утонул в гуле заработавших винтов. Пора.