Манифест персонализма
Шрифт:
Марксизм проводит ту же самую игру, когда пытается установить заработную плату на основе количества труда, считая кражей то, что капиталистический патрон считает законным присвоением.
И фактически и юридически невозможно и неправомерно устанавливать отношение между зарплатой и выполненным трудом (оценка которого зависит от всей шкалы ценностей). Будем называть заработной платой в самом общем плане вознаграждение за труд. Мы не за и не против заработной платы. Мы ведем речь об определенном режиме наемного труда. В любом индустриальном обществе всегда будут существовать люди, которые командуют, и люди, которые подчиняются, даже если первые являются представителями вторых. В нем всегда будет существовать наемный труд, даже всеобщий наемный труд; что касается свободно действующего неподконтрольного
Следовательно, надо взять за правило то, что «зарплата» в сущности не может измеряться количеством труда, поскольку труд, обладая личностным содержанием, не поддается измерению; «зарплата» даже тогда, когда она является вознаграждением за автоматический труд, должна быть нацелена не на его производительность, а на человека.
«Зарплата» должна рассчитываться следующим образом: 1) чтобы обеспечить существование работника и лиц, законно находящихся на его иждивении; такова первейшая функция труда («жизненная зарплата»); этот минимум ни в коем случае недопустимо переступать, он должен быть соотнесен с уровнем жизнеобеспечения («реальная зарплата»); 2) чтобы обеспечить работнику достаток и соответствующий уровень подготовки, которые позволят ему вести полноценную человеческую жизнь (то, что называется неправомерно зауженным термином «культурная зарплата»); 3) чтобы отвечать нуждам предприятий и общей экономики; речь, конечно, идет не о том, что режим привилегированного положения должен стоять над зарплатой, рассматриваемой как первая из напрасных трат, урезываемая в эпохи кризисов, а о том, чтобы с достаточным основанием осуждать известные формы политики в области зарплаты, направленные на ее повышение или понижение, которые вносят дисгармонию в справедливую экономику (увеличивая, например, техническую безработицу).
Учет валового продукта, когда его количество будет легко поддаваться оценке, должен включаться в дело лишь во вторую очередь, как бы в качестве катализатора повышения заинтересованности (система премий).
Наемный труд, который в современных условиях зависит не от справедливой социальной власти, а от денежной олигархии, в этой своей форме должен исчезнуть и быть заменен формами, которые еще предстоит определить, но которые связаны со строем совместного владение и соответствующего ему совместного управления.
Июнь 1933 г.
8. О собственности [52]
Проблема собственности еще до того, как она становится проблемой распределения благ, является проблемой положения человека: это не столько проблема различных видов собственности, сколько проблема собственника.
Поставим прежде всего вопросы: что такое обладание, почему люди обладают?
1. Обладание является деградированным субстратом бытия. Имеют то, чем не могут быть, но что-то находится в человеческом обладании лишь в той мере, в какой люди пытаются быть вместе с этим нечто, то есть любить его. Буржуазное зло состоит в стремлении обладать, чтобы избежать бытия.
52
Для более подробного знакомства с моими пояснениями и обоснованиями см. мою работу De la propri'et'e capitaliste `a la propri'et'e humaine / Esprit, avril 1934. Данная заметка была написана до переиздания статьи в книге Mounter E. Oeuvres. V. I. Paris, 1961.
2. Человеческое обладание располагается в регистре между тем, что легкодостижимо, и тем, что принадлежит сфере абсолюта; оно лежит там, где перекрещиваются многие антиномии.
Личное обладание требует отклика личности, оно предлагает себя многочисленным объектам, индивидам, массам, анонимным по своей природе или ставшим таковыми в силу потери собственной энергии.
Личное обладание устремлено к бесконечности; всякое же отдельное обладание одновременно и актуализирует
Личное обладание является желанием иного и в то же время стремится к тому, чтобы самому не потеряться в нем целиком.
Современный мир не только не сумел преодолеть эти антиномии, но лишил их животворного духовного содержания: он лишил объект всего святого, присутствия, способности сопротивляться буржуазным вожделениям.
3. Результатом этого явилась деградация человеческого обладания, этапы которого можно описать следующим образом: На уровне, который можно было бы назвать героическим, обладание-завоевание находит свое завершение в приключении, затем в более общих удовольствиях победы и успеха, наконец, в господстве и исключительности, которые возвещают притупление чувства победы, ибо они стремятся утвердить бесспорные гарантии обладания объектом, который полностью подчиняют себе. Капитализм способствовал этому притуплению, используя преимущества механизации, умножающей объекты обладания и делающей их более доступными, особенно там, где речь идет о самопроизводстве денег, которые бесконечно умножают средства власти.
Когда завоевания становятся легкоосуществимыми, мы незаметно переходим к обладанию-наслаждению; будем понимать под этим пассивное наслаждение, которое отвергает выбор или преданность и в большей мере зависит от объекта, чем объект зависит от него, и, даже если оно производит впечатление активного наслаждения, оно все равно подчиняется закону монотонности.
Когда владелец полностью оказывается во власти обладания, он скатывается к обладанию-комфорту. Идеалом желаемого блага тогда становится механическое безличностное благо, автоматически доставляющее удовольствие, без риска и напряжения (типы: машина и рента). Обладание становится пассивной привычкой, сопровождаемой чувством безопасности и неприкосновенности: одержимый обладатель.
Любая реальность растворяется в обладании и в объекте обладания; совершенный собственник, согласно буржуазной морали, дорожит уже только престижем обладания, как таковым, и правами, которые оно ему предоставляет. Эту стадию мы называем стадией собственности-престижа; за ней следует стадия собственности-притязания.
Все эти стадии сегодня смешались в нуждах каждого человека.
4. Подлинное обладание — это не обладание ради престижа или удовлетворения претенциозности, а внутренний, то есть личностный, взаимообмен, осуществляемый между тем, кто обладает, и тем, чем обладают, их слияние, сохраняющее своеобразие каждого из них.
Обладание — это не право завоевания мира, а возможность господства над уже упорядоченным миром. Следовательно, оно требует того, чтобы я научился распознавать присутствие в вещи и в своей собственной личности; обладать можно только тем. с чем ты согласен.
Также можно сказать, что обладать можно только тем, что любишь. Но здесь надо идти до конца, ибо любовь способна обернуться эгоизмом; обладать можно только тем, чему отдаешься, а в некоторых случаях — и это не было бы парадоксом — тем, что отдаешь: освобождение от всего преходящего, щедрость, самоотверженность — вот в чем состоит путь к духовному совершенству; вот так-то, собственники, дорожащие своей безопасностью, любовью, ложью, идеями, добродетелями и пороками; такое отречение от собственности (которое христианство доводит до окончательного предела) образует самую душу подлинного обладания.
5. В свете того, что мы теперь знаем о духовных предпосылках обладания, нам необходимо рассмотреть, каким образом оно уточняется в правовом отношении и организуется, исходя из своего статуса.
Под правом собственности мы понимаем не только право каждого человека иметь собственную природу. Человек — это личность, находящаяся перед лицом природных благ и осуществляющая выбор. Этот выбор не имеет никакого отношения к духовным благам, которые являются неисчерпаемыми. Материальные же блага конечны, если иметь в виду их количество, а это ставит проблему распределения. Но даже если бы они бесконечно умножались, своеобразие предпочтений все равно жестко поставило бы проблему назначения, конкретного использования; обе проблемы содержат в себе безусловное исключение (потребительские блага) или частичное исключение (блага наслаждения).