Манифест персонализма
Шрифт:
Поставленная таким образом самой природой благ проблема «частной собственности» осложняется предрасположенностью одержимого страстями человека к зависти и исключительности.
Таким образом, с обеих точек зрения возникает необходимость определенной организации собственности.
6. Проблема основания собственности — это не проблема купчей крепости. Она неотделима от использования собственности, то есть от ее целевого назначения. В перспективе, о которой мы ведем речь, собственность не создается ни для «индивида», ни для «общества», она создается для личности и сообществ, реализующих личность. Собственность является функцией, одновременно личностной и общностной. Таково правило ее использования.
7. Обе эти функции взаимно переплетаются в чисто духовном обладании. В обладании
8. Материально-психологическое требование к организации видов управления (то есть управления разновидностями исключающих благ и личностями по отношению к ним) дает каждой личности право в пределах определенной доли богатства распоряжаться им, располагать им или использовать его по назначению (первое относится главным образом к производимым благам, второе — к богатствам, уже находящимся в обороте). Это право stricto sensu{31} не проистекает ни из естественного права, ни из права позитивного; оно является универсальным следствием естественного права, близко стоящего к его позитивным разновидностям (то, что издавна именуется jus gentium{32}). Это персоналистское право требует известного личностного присвоения: его ни в коем случае нельзя путать с анонимным, подавляющим ростовщическим строем, который защищает капиталист под именем частного права. «Известное» — это переменная от функции модальности, которой должно определить позитивное право.
9. Между тем позитивное право должно полностью удовлетворять требования естественного права. Если, например, некоторое вторичное естественное право диктует способ личностного присвоения с меняющимися разновидностями, то первичное естественное право требует, чтобы это присвоение регулировалось на основе пользования, то есть на основе целевого предназначения собственности; это пользование по естественному праву является совместным, а исключение другого, необходимое в административном управлении благами, незаконно в их использовании. Это первичное правило является не только внутренним правилом (всякая собственность только для себя является жадностью, душевным движением собственника должно быть общение, а не исключение), оно имеет свои последствия в наслаждении и управлении благами, которые должны открыть пути к коммуникации.
а) Блага наслаждения
10. Использование благ наслаждения капитализм подчинил безудержному развитию производства. Мы же, напротив, должны поставить вопрос: сколько человеку нужно материальных благ, чтобы обеспечить себе человеческую жизнь?
В первооснове своей жизненно необходимый минимум — это минимум, обеспечивающий физическую жизнь; личностно необходимый минимум обеспечивает жизнь человека не как индивида, а как личности, пребывающей в сообществе со всеми теми, кого естественное право ставит рядом с ней. Всякий человек имеет абсолютное право на этот необходимый минимум. Первый минимум является настолько неприкосновенным, что кража, осуществляемая по отношению к нему, становится уже чем-то большим, чем простая кража. Второй минимум — это «минимум, необходимый для осуществления добродетели».
Все, что превышает этот минимум, можно обозначить как необходимое в широком смысле слова. Это необходимое не определяется на основе весьма неопределенных оценок светской престижности. Поскольку строго необходимое отвечает требованиям удовлетворения элементарных потребностей, оно должно обеспечить развитие способностей, стимулировать личностное развитие. Таким образом, мы можем принять следующее положение: каждому по потребностям (если эти потребности не подогреваются искусственным образом и не растут бесконечно, как
Это значит, что проблема собственности неотделима от проблемы богатства. Мы жертвуем им ради идеала бедности (или, если хотите, ради идеала простоты), одинаково враждебного и к нищете, и богатству (нищете богача). Минимум и максимум обеспеченности в равной мере необходимы для духовной жизни. Богатство — это накопление. Только простота достигает того величия, которое ищет богатство; впрочем, простоте не свойственна скупость, она может быть связана со значительным увеличением расходов.
11. Индивидуальное богатство начинается с обладания излишеством. Мы говорим здесь об абсолютном излишестве (то, что находится за пределами необходимого в широком плане, которое в свою очередь может быть названо относительным излишеством). Поскольку это излишество уже не привязано к своему держателю личностными потребностями, оно входит в совокупность естественных благ.
Оно входит в нее уже потому, что существуют нуждающиеся люди. Отцы церкви согласны в этом с Прудоном, когда говорят о краже, если это излишество изымается из жизненно необходимого для другого, и по меньшей мере о большой жадности, если оно вычитается из личностно необходимого. В этом плане обязательство является одновременно предписанием и справедливости и милосердия.
Но то, что идет от требований нуждающихся, остается недостаточным, оно достигает богатства только в непосредственных, крайних случаях. Если бы нищета однажды исчезла, то она оставила бы свободное поле действий. Поэтому обязательство передачи излишка диктуется только соображениями справедливого распределения и спасения личности, которую богатство душит.
Долг распределения излишка, уточненный таким образом, — это непосредственный долг справедливости и милосердия. Он нацелен на всю целостность абсолютного излишка и требует от нас освобождения от гнетущей заботы о завтрашнем дне, к которой нас приучила буржуазная осмотрительность. В особых случаях он может распространяться даже на относительно необходимое (необходимое в широком плане), по меньшей мере в качестве серьезной рекомендации. Нуждающийся — это не субъект внутри общественной справедливости, а тот, кто в гораздо большей мере является выразителем требований общего блага.
Это распределение излишка не может происходить через милостыню, благодеяние или милосердие (в современном значении этих слов), которые часто бывают унизительными, высокомерными или горделивыми и всегда случайными и частичными.
Оно требует, чтобы излишек во всей его целостности функционировал в соответствии с основополагающим принципом щедрости, а не самоценности денег: «деньги созданы для того, чтобы быть истраченными». Таким образом, подвергается осуждению (как и, впрочем, безудержная расточительность) любая форма накопления сокровищ: будь то необрабатываемые земли, наличные деньги, запасы и т. д.
б) Производительные блага, или орудия производства
12. Совместное пользование оказывает влияние на порядок управления и производства с учетом материальных условий последнего.
Личная ремесленная мастерская предлагает нам следующую схему: человек выделывает предмет после того, как создает свои орудия производства или покупает их на свои сбережения; он сам использует этот предмет или продает его своему соседу. Современное предприятие заменяет эту схему другой: разобщенные люди (рабочие, дирекция, мозговой трест, держатели фондовых средств), имеющие разные цели, передают продукты производства посредникам, которые распространяют их среди огромного числа неизвестных потребителей. Этот механизм, имеющий глубокие пороки, тем не менее представляет собой определенный шаг вперед, и было бы безумием стремиться вернуть его к ремесленному состоянию под тем предлогом, что таким образом осуществляется возврат к «конкретной» личной собственности. Отметим, что этот механизм сформировался из коллективных личностей и что естественное право на личное присвоение переносится на них в большей части производства, превращаясь в этом плане в право со-владения.