Манул
Шрифт:
Солоха дернулась. Засмотревшись, она и не заметила, как русалка пошла в наступление и оказалась сзади. Пытаясь высвободиться из цепкой железной хватки нечисти, девушка тихо засопела. Все ее попытки высвободиться были тщетными: опытная в делах удушения смертных русалка держала ее крепко, не давая задохнуться, но и не позволяя выпрямиться. Кончики растрепанной солохиной косы почти полностью успели погрузиться в мутную воду, холодные волны нежно лизали ее затылок.
Селянка запаниковала. Опытная утопленница, заметив мимолетное движение ее рук, вовремя спохватилась, заломив их за спиной,
— Нет, я так не играю, — капризно отозвалась она, запустив свободную руку в карман солохиных шаровар. — Ну, как, даешь ответ? — девушка отчаянно затрепыхалась, чувствуя, как русалка вытаскивает из кармашка заветный Матренин мешочек.
— Думаю, было бы глупо говорить, что короля Георга звали Георгом, да? — прохрипела она.
— А ты догадливая, и логичная. Но в алогичных загадках никакая логика тебе не поможет, — хихикнула русалка. — У тебя еще две минуты. Мучайся.
Солоха закашлялась. С каждой секундой русалка немилосердно сдавливала когти на ее шее, постепенно, по капле выпивая ее жизнь, ее страх и отчаянное нежелание умирать. В тот момент, осознав, что спасения ждать неоткуда девушка решилась на решительный шаг.
— Алогичный, говоришь? — прошипела она, сделав то, от чего ее отучали все детство. Она до хруста в позвонках вывернула шею, и плюнула прямо между глаз зазевавшейся нечисти. Русалка недовольно взвизгнула, на мгновение, ослабив хватку. Солоха, воспользовавшись заминкой, дернулась вперед, ударив оплеванную нечисть лбом. Утопленница зашипела, но против ожидания не разжала пальцев.
Солоха закашлялась. Разозленная утопленница перестала играть, показав свою настоящую силу. Её длинные пальцы с силой сдавили тонкую шею селянки. И на этот раз Солоха начала по-настоящему задыхаться.
– Время вышло… — прошипела торжественно русалка, коварно усмехнувшись. — Коль проиграешь, душу потеряешь! Надеюсь, ты это помнишь!
И Солоху потянуло, потянуло вниз под воду с нечеловеческой силой. Ледяная вода обжигала почище пламени, забивая нос и уши. Русалочья лапа тем временем покинула шею, переместившись на ноги.
Девушка же отчаянно затрепыхалась, отчаянно размахивая руками и головой. В висках оглушающе стучала кровь, перед глазами вместе с пузырьками воздуха проносились обрывки каких-то водорослей, блестела чешуя мелких рыб. И с каждой секундой света становилось все меньше. Начал бледнеть и растворяться в водной дымке серп луны.
«Неужели это конец?» — пронеслась в голове девушки вялая мысль. Она начала сдаваться, выдыхая скудные крупицы воздуха.
В какой-то момент она уже была точно уверена, что умерла. Солоха со скрытым ужасом увидела собственное тело, распростертое безвольно в толщах мутных речных вод. Увидела синяки, украшающие шею и бледный, голубоватый, трупный оттенок, в который медленно окрашивалось ее тело.
— Уже скоро… — донесся до нее тихий шелест подводного течения, в котором слышался игривый смех утопленницы. — Скоро ты станешь нашей сестрой.
«Не хочу!» — попыталась выкрикнуть девушка, попытавшись выплыть. И каким же шоком стало для нее понимание, что тела больше нет, что ее уносит куда-то прочь от земной оболочки.
Последним, что увидела Солоха перед тем, как окончательно потерять
— Слишком поздно… — словно бы подтверждая ее мысли, прошептала утопленница, сверкнув ослепительной чешуей. Ее ледяная рука уверенно коснулась щеки девушки. — Ты уже умерла. Пойдем к сестрам. Пойдем домой.
Девушка часто-часто захлопала глазами. Она точно еще пару секунд назад помнила, что такое дом, и еще, она точно знала, где ее дом. Сейчас же она не помнила ничего. Ни кто она, ни откуда…. Пустота пугала, от нее болело где-то внутри.
Девушка смотрела на приветливо улыбающуюся русалку, на собственные руки, покрытые нежными чешуйками пытаясь понять, что же только что произошло. И почему русалка говорит, что уже слишком поздно.
Открыв рот, попыталась спросить свою знакомую и тут же захлопнула. Вместо слов куда-то ввысь поднялся целый столб смешных пузырьков.
«Интересно, куда они подымаются? Что там, на верху? » — подумала она, прищурившись.
— Ну же, дай мне руку! Скорее! — поторапливала тем временем девушку русалка. Странно, но сама она не касалась девушки, лишь бестолково плавала возле, то и дело протягивая руку. — Сестры будут волноваться!
Девушка неуверенно протянула руку, глаза русалки в тот момент зажглись какими-то недобрыми огоньками, она медленно приблизилась.
«Сестры… странно, но я абсолютно не помню, что у меня были сестры. Я вообще ничего не помню. Почему я должна идти за ней? Почему от нее меня так трясет? Кто она? А кто я? » — тем временем, подобно грому вспыхнула очередная мысль в сознании девушки.
Кто я…
Вопрос, словно бы обретя форму, завис между русалкой и девушкой. Она решительно одернула руку, испуганно оглядываясь по сторонам. Вокруг лишь мгла и мрак, а еще вязкая сырость, окутывающая тело. Эта сырость причиняла боль, осязаемую, которую невозможно было терпеть.
Вместе с одним вопросом тем временем начали вспоминаться и другие.
«Кто я? Откуда? Что делала? Как попала сюда?» — проносился перед внутренним взором целый хоровод вопросов. От них дико заболела голова. Застонав, девушка сжалась, пытаясь закрыть уши, замотав головой.
Почему эти вопросы подобны ударам кувалды? Почему они заставляют ее так мучаться?
Где-то на краю сознания бесновалась русалка. Она пыталась подплыть, пыталась схватить девушку за руку, что-то кричала. И злым огнем полыхали ее глаза, а чешуя встопорщилась наподобие длинной шерсти.
Но как бы она не старалась, подплыть не могла, вынужденная бессильно злобствовать рядом.
«И это моя сестра? Нет, она не моя сестра. Она врет, она враг» — подобно молнии ударила девушку очередная мысль. И подобно молнии она рассеяла ту дымку, что накрыла сознание девушки. Лишь мига хватило ей, чтобы все вспомнить. И с каждым воспоминанием бледнела русалка, расступалась мгла, а девушка ощутила долгожданное тепло. Запрокинув голову, она увидела свет, где-то там, наверху. Он манил, звал. И девушка была не в силах ему сопротивляться, стремительно кинувшись навстречу.