Манящая тайна
Шрифт:
Именно Анну и прислали за ней днем. Анна коротко стукнула в дверь, тут же открыла ее и вошла, тряхнув юбками.
— Темпл послал за вами, — сказала она.
Мару это сообщение ошеломило. Она не виделась с ним с того утра, когда он пришел в себя и плевался чаем, выказывая ей свое недоверие. Она уже решила, что он про нее забыл. Хотелось бы и ей о нем забыть. Забыть о том, как он лежал бледный и неподвижный, пока не пришел в сознание и вновь не обрел свой скверный нрав. А ведь она так за него боялась… Так желала
Именно тогда она поняла, что ей ужасно его не хватает. Но все же она передала всем остальным — Борну, Кроссу и таинственному Чейзу, что хочет уйти. Что ей необходимо вернуться в «Дом Макинтайр». Что у нее есть мальчики, о которых нужно заботиться.
Но никто ей ничего не ответил. До сих пор. То есть пока не появилась Анна со своим сообщением, от которого у Мары перехватило дыхание, а сердце пустилось вскачь.
«Темпл послал за вами».
Она снова с ним увидится.
Она увидит его прямо сейчас.
Мара кивнула, встала и расправила юбки. Судорожно сглотнув, пробормотала:
— Как леди Болейн перед плахой…
Анна усмехнулась:
— Королева Англии — вот кто мы?
Мара пожала плечами:
— Нужно же к чему-то стремиться.
Они зашагали по длинному извилистому коридору и какое-то время молчали. Затем Анна сказала:
— Знаете, он вовсе не дурной человек.
Мара не колебалась ни секунды.
— Я никогда не считала его дурным, — тут же ответила она.
— Но ему никто не доверяет, — продолжала Анна. — Никто из тех, кто не входит в его ближний круг. Никто из тех, кто не знает его достаточно хорошо, чтобы понять, что он не мог…
Анна осеклась, а Мара тотчас спросила:
— Убить меня?
Анна искоса глянула на нее.
— Вот именно.
— Но вы его знаете достаточно хорошо?
Красивая блондинка посмотрела вниз, на свои руки.
— Да, знаю.
Мара отметила, что она говорила в настоящем времени, и ей это очень не понравилось. Анна — любовница Темпла, сомневаться не приходилось. Собственно, почему бы и нет? Она ему идеально подходила. Она блондинка, а он темноволосый; она без единого изъяна, а он весь в шрамах. И Анна такая красивая… У них получатся очень красивые… несносные дети.
Но у Темпла планы куда более обширные, чем женитьба на любовнице.
«Это закончится, когда вернется жизнь, для которой меня растили, — кажется, так сказал он ей однажды. — Когда у меня появятся жена, ребенок. Когда вернется все, что я унаследовал».
А его жена наверняка будет молодая и красивая, способная рожать идеальных детей.
Внезапно вспыхнула ревность. Маре совсем не понравилась мысль о подобной женщине, вынашивающей детей Темпла. Ей не нравилась мысль о любой женщине, которая будет вынашивать его детей.
За исключением…
Она отбросила эту
— Ему повезло, что у него такие друзья, — сказала она.
Анна внимательно посмотрела на нее:
— А вам?
— Мне?..
— Ну… кто ваши друзья?
Мара засмеялась, но как-то безрадостно.
— Я двенадцать лет живу в одиночестве, скрываясь. Друзья — это роскошь, которую я не могу себе позволить.
— А как же ваш брат?
Мара покачала головой. Кит — это семья. Не друг. И теперь он никогда не сможет им стать.
Мара со вздохом проговорила:
— Он едва не убил Темпла. Какой же он мне после этого друг?
Анна отвернулась и взялась за ручку ближайшей двери. Дверь широко отворилась, и девушка сказала:
— Вы должны убедиться, что Темпл понимает.
Мара не стала выяснять, что имелось в виду. Она вошла в комнаты Темпла, и дверь за ней сразу же захлопнулась. Осмотревшись, она увидела еще одну дверь, открытую. Сообразив, что дверь эта вела к рингу, Мара направилась в ту сторону.
Темпл стоял в пустом зале, в самом центре ринга. Стоял молча, сильный и красивый, хотя и с перевязью, надежно удерживающей его руку возле груди. Он был без сюртука, но его черные брюки были безупречно отглажены. Мара взглянула ниже, на усыпанный опилками пол — туда, где из-под брюк выглядывали его босые ступни.
И эти босые ноги словно загипнотизировали ее. У него были идеальные пальцы. И чистые белые ногти.
У этого мужчины даже ступни красивые.
При этой нелепой мысли взгляд ее метнулся вверх. Глядя на нее, Темпл усмехался, словно сумел прочитать ее мысли. Что ж, возможно, так и было.
В пустом, без зрителей, зале было холодно, и Мара обхватила плечи руками, приближаясь к Темплу, стоявшему все там же, в середине ринга.
Он внимательно наблюдал за ней, и она остро ощущала каждый свой шаг. Ей хотелось пригладить волосы и расправить юбки, но она сдерживалась. Приблизившись к рингу, остановилась. А он смотрел на нее сверху вниз с настороженным выражением, словно не знал, что она будет делать.
Мара тоже этого не знала, зато точно знала, что не сможет долго молчать, поэтому проговорила:
— Простите меня.
Она не в первый раз повторяла эти слова мысленно, но впервые произнесла их вслух.
Он взглянул на нее с удивлением:
— За что?
Мара тяжко вздохнула.
— Простите за все. Конечно же, за то, что сделал мой брат. — Она помолчала, собираясь с духом. — И еще за то, что сделала я.
Тут он подошел к ней и, протянув свою мозолистую руку, помог ей перебраться через канаты. Его ладонь была теплой и сильной. Когда же Мара оказалась на ринге, он отошел от нее, и она едва не расплакалась от ощущения потери.