Маришка
Шрифт:
Я кинула трубку в сумку и посмотрела на дорогу.
– Сейчас направо, в арку, – сказала я Максу. – Это мой дом. Если хотите, можете зайти.
Макс улыбнулся и покачал головой:
– Маша, это же неудобно. Я вас могу скомпрометировать перед соседями и мужем.
Я поняла, что он прав, и покраснела. Хватит мне одного Рубена сегодня.
4
Игорь пришел домой глубоко за полночь. Он включил свет и, увидев меня в кресле,
– Машка, ты чего в темноте сидишь?
Я смотрела на него, поймав себя на том, что присматриваюсь к воротнику его рубашки.
– Присядь, пожалуйста, – попросила я его.
Он сел в кресло, с непониманием глядя на меня. Какое-то время я молчала, но потом решилась:
– Игорь, а ты, случаем, не влюбился?
– С чего ты взяла? – хрипло спросил он, нервно расстегивая верхние пуговицы на рубашке. – Опять что-то придумала себе?
– У тебя кто-то есть? – перефразировала я свой вопрос.
– Да причем тут…
– Ты не ответил, – констатировала я. – Скажи, мне просто интересно, что я делала не так? Научилась готовить так, как ты любишь. Пропаривала котлеты, выглаживала рубашки…
Игорь вскочил с кресла и стал ходить передо мной.
– Нет, ну ты только послушай себя: котлеты, рубашки… – говорил он раздраженно. – Пресно до тошноты! Ты что, меня совсем не слышишь? Я тебе говорю, что у меня сейчас проблемы, а ты то с детьми ко мне лезешь, то теперь выдумала какую-то женщину. Кто тебе наговорил такую ерунду?
Уж слишком рьяно и убедительно он все это говорил.
– Я что, действительно так похожа на наивную идиотку?
Игорь остановился, с шумом выдохнул и покачал головой:
– Нет, не на идиотку. Ты сейчас похожа на рыбу, которая ушла под лед. Я тебя вижу через него, но не могу до тебя докричаться. Я уже устал срывать голос, Маша!
– И… что нам теперь делать? – выдавила я.
Игорь пожал плечами и опустился в кресло. Он взъерошил волосы, обхватил руками голову и помолчал немного. Потом неуверенно произнес:
– Думаю, что нам надо просто отдохнуть друг от друга. Это нормально…
Я кивнула и сглотнула комок, острой болью подперший мое горло. Если называть вещи своими именами, то Игорь просто уходит от меня к другой женщине. И, похоже, что считает это нормальным.
– Уходи, – сказала я. – Может, ты и прав, потому что…
Игорь смотрел на меня, ожидая продолжения, но я уже не могла произнести ни слова. Он рывком встал и вышел из комнаты.
Хлопнула дверь и наступила глухая, леденящая тишина…
Утром, пока я лежала в ванне, несколько раз звонил телефон, но я не стала даже смотреть, кто меня беспокоит. Наконец телефон заглох, потому что окончательно разрядилась его батарейка. Но, стоило замолчать телефону, как требовательный звонок в дверь заставил
Наскоро промокнув тело полотенцем, я накинула махровый халат и открыла дверь.
– Шуша, твою мать! – закричала на меня с порога Оля. – Ты что пугаешь меня? Я тебе с утра пытаюсь дозвониться, а ты трубку не берешь. Приехала – дверь закрыта изнутри, ты не открываешь! Я уже хрен знает, что надумала себе. Хотела милицию вызывать!
Я молча отвернулась от нее и пошла в зал. Оля замолчала и последовала за мной.
– Ты как? – участливо спросила подруга, усадив меня на диван.
– Олька, понимаешь, самое паршивое, что Игорь же прав… Я на самом деле стала пресная…
– А он не хочет послушать, какой он муж, а? – процедила сквозь зубы Оля.
– И холодная, как рыба, – произнесла я, продолжая свой прерванный монолог. – Как можно любить холодную, пресную рыбу? Та женщина, к которой он ушел, наверное, не такая…
Оля опустила плечи и с жалостью посмотрела на меня.
– Сдуреть с тобой можно, – сказала она. – А кого еще будет обвинять мужчина, который не смог согреть женщину? Не себя же, любимого? У тебя, между прочим, в жилах течет горячая, итальянская кровь, не забывай об этом!
– Да ну тебя, – отмахнулась я от нее и снова уставилась перед собой. – Ты же понимаешь, о чем я говорю? Он правильно сделал, что ушел. Я не буду его останавливать. Я проиграла, понимаешь? Надо просто признаться себе в этом.
Оля стала успокаивать меня, говоря что-то с убеждением, но я ее уже не слышала, погрузившись в свои мысли.
– Машка, я тебя одну оставлять не хочу, – сказала она, добившись в какой-то момент моего внимания. – Но мне надо к детям возвращаться. Пацаны мои с температурой оба уже второй день, и няня наша тоже плохо себя чувствует. Я маму вызвала, но пока она приедет…
Я посмотрела на подругу и вздохнула:
– Я справлюсь. Езжай домой и лечи детей. И не звони мне пока.
Оля обняла меня и ушла, закрыв входную дверь своим ключом.
Я встала и побрела в ванную, откуда меня вытащила моя подруга. На пороге я буквально споткнулась взглядом о ту злополучную рубашку, с которой все началось. Она так и осталась лежать в открытой корзине для белья. Я посмотрела на воротничок. Там по-прежнему краснело пятно от помады. Я со злостью сжала ее в руках и бросила в зеркало. Рубашка цокнула пуговицами о зеркальную поверхность и упала на пол. Я посмотрела на свое отражение и закричала. Крик получился хриплый и какой-то звериный. Я совершенно не узнала ни своего голоса, ни того, что увидела в зеркале.