Мария Федоровна
Шрифт:
Александр Александрович весьма ценил этого живописца, оказывая много лет ему высочайшее покровительство, покупая его работы для собственной коллекции. Этому художнику суждено было стать и одним из учителей рисования будущей жены Наследника Престола.
Но в Аничков Дворец они переедут на зиму, а первое время будут жить в Царском Селе, в Александровском Дворце, который был построен по распоряжению императрицы Екатерины II для ее любимого внука Александра, будущего императора Александра I. Здесь родился и сам Александр Александрович, и сюда он привезет свою Минни. Это будет их первый дом. Дворец уступал в размерах Большому Царскосельскому Дворцу (Екатерининскому), где часто летом жили родители. Александровский же находился несколько в удалении от
И затем, став Императором — последним Императором в истории России, — Николай II здесь же будет проводить дни своего медового месяца с Гессенской Принцессой Алисой — Императрицей Александрой Федоровной. Пройдут еще годы, и Дворец, построенный архитектором Джакомо Кваренги, станет первой тюрьмой для Семьи последнего Русского Царя. Но от благословенного 1866 года до трагического 1917 года еще было очень далеко.
Однако заниматься только устройством семейных дел Цесаревич не имел никакой возможности, прекрасно понимая, что теперь уже вряд ли когда и сможет жить в соответствии лишь со своими желаниями. Тем летом отец назначил сына членом Государственного Совета, и он обязан был теперь регулярно присутствовать на заседаниях этого высшего законодательно-совещательного органа империи. А в августе Наследник совершил большую поездку по стране.
Царь и царица решили, что Россия должна хорошо знать Наследника престола. Тремя годами ранее она лицезрела другого сына Императора, а теперь наступила очередь Александра предстать перед заинтересованными взорами старых и малых.
Свита подобралась по вкусу Наследника: брат Владимир, художник А. П. Боголюбов, который должен был зарисовать и сохранить для потомков наиболее примечательные эпизоды, знаток русской старины И. К. Бабст (1824–1881), профессор К. П. Победоносцев, князь В. П. Мещерский, граф Б. А. Перовский и некоторые другие.
В Тверь прибыли по железной дороге 9 августа. Торжественная встреча в присутствии всех высших чинов губернии, хлеб-соль, почетный караул. Затем представление дворянства и служащих, посещение учебных и лечебных заведений, богоугодных учреждений, храмов, монастырей, торговых и промышленных предприятий. Вечером посещение бала в дворянском собрании, фейерверк, а к концу дня — полное изнеможение. И звучали здравицы, и гремело «ура», и гимн «Боже, Царя Храни!» исполнялся множество раз.
На следующий день сели на пароход «Наяда» и отправились на Восток. Маршрут пролегал через Рыбинск, Углич, Ярославль, Кострому — на Нижний Новгород и Казань, а оттуда обратно в Петербург через Москву. Это было, как выразился один современник, «первое свидание» будущего Царя с Россией.
Везде — торжественные встречи, приемы, молебны, осмотры исторических реликвий и местных достопримечательностей. Цесаревич Александр оказался в центре внимания огромного количества народа, и один раз дело чуть не закончилось бедой. В Угличе, когда Престолонаследник в коляске ехал в собор, то собралась такая многотысячная толпа, что ему невозможно было проехать и пришлось буквально продираться через людское море.
Когда же наконец добрались до церкви, то пришлось закрывать двери храма. Энтузиазм желающих увидеть будущего Царя был столь сильным, что рухнула церковная ограда, а церковные двери трещали под напором толпы, грозя в любой момент быть сорванными с петель. Храм стоял на высоком берегу, над оврагом, и возникло опасение, что когда Цесаревич выйдет из церкви, то люди могут упасть с крутого обрыва. Чтобы избежать несчастья, настоятель храма посоветовал вернуться на пристань через подземный ход, которым Цесаревич со спутниками и воспользовались.
Александр был потрясен увиденным. Особенно его удивило, что в России так мало полиции, что казалось совершенно невероятным при таком множестве народа. В Угличе нашлось лишь два полицейских чина, которые и прокладывали будущему Царю дорогу в людском
Когда вскоре после «угличского столпотворения» он встретился с Ярославским военным губернатором вице-адмиралом И. С. Унковским (1822–1866), то тому и адресовал этот вопрос. Ответ оказался неожиданным по своей простоте. «Полиция в России имеет значение чисто символическое; она ничего не охраняет, потому что не может ничего охранять: она существует лишь для свидетельствования о силе русского Бога над Россией и над каждым ее уголком. Как сила полиция есть только насмешка над силою, эта такая же полиция, как та, которая фигурирует в иных пьесах в театрах. Но в то же время, чем же держится благоустройство в России, чем охраняются права жизни, собственности, как не силою русского Бога!»
Губернатор сказал то, что Цесаревич уже слышал не раз от разных людей, и не только из уст учителей истории и гражданского права, но что воочию предстало перед ним лишь во время его путешествия…
Яркие впечатления у Александра остались от Нижнего Новгорода. В этом крупнейшем торговом городе Поволжья, центре Всероссийской ярмарки, встречи и церемонии отличались особой торжественностью и многолюдьем. Здесь провели пять дней, и почти не было ни одной свободной минуты. Бесконечные представляющие, поток просьб, адресов, тостов, рапортов. Много надо было осмотреть и в самом городе, и на ярмарке.
Знакомство с «карманом России», с крупнейшим торжищем Империи, произвело на Наследника сильное впечатление. Он еще никогда не видел такого скопления товаров, подобного коммерческого размаха, как на обширной территории ярмарочного комплекса. В меховых рядах ему приглянулась богатая шуба из черно-бурой лисицы, которую он и купил для Минни.
Александр опять ощутил, коль велико почитание и любовь, которыми он, как сын Императора, пользуется среди народа.
Толпы мужчин и женщин на всем пути следования и радость на всех лицах, как только он покажется. Некоторые всю ночь дежурили у его нижегородской резиденции, лишь бы только утром одним глазком посмотреть на Государя Цесаревича. А приехали вечером в театр, так казалось, не прекратятся никогда овации, крики «ура», а гимн исполняли раз шесть.
Однако Наследник сталкивался не только с парадной стороной жизни. Ему пришлось впервые так близко наблюдать темное и страшное. В больницах, в холерных отделениях, видел умирающих, а в женском отделении впервые довелось встретиться с публичными женщинами. Такие молодые и простые лица, и кто бы мог подумать, что они уже падшие и больны нехорошими болезнями. Все они «работали» на ярмарке, и ему рассказали, что в летние месяцы туда съезжалось до трех тысяч подобных особ со всей России.
Из Нижнего по железной дороге 27 августа прибыли в Москву. На вокзале с многочисленной свитой встречал генерал-губернатор князь В. А. Долгоруков (1810–1891), только в прошлом году назначенный на этот важный административный пост. По пути в Кремль остановились у Московской святыни — Иверской часовни, где помолились у иконы Иверской Божией Матери. Затем, уже во дворце, опять — «пропасть представляющихся».
Потом посетили Успенский собор и Чудов монастырь. В этот же день осмотрели подробно царскую сокровищницу — Оружейную палату. Троны Московских Государей, старое оружие, усыпанные драгоценными камнями царские одеяния. В Москве не ночевали и вечером отбыли в Петербург, в Царское Село.
Цесаревич все время много думал о предстоящем в его жизни важном событии, а по мере приближения к столице эти мысли становились все настойчивей, все тревожней. Как там все будет обставлено, ведь Минни уже через три недели должна прибыть в Россию. Он не сомневался в том, что любит ее; он уже был уверен и в ее чувствах, но как все будет на самом деле — этого не знал никто. Они ведь все еще так мало знакомы, а Дагмар, выросшая совсем в другой обстановке, сможет ли она понять его, его страну? Сумеет ли стать не только нежной женой и матерью, но и Русской Цесаревной, а в будущем, возможно, и Русской Царицей.