Мария Федоровна
Шрифт:
Императору Николаю II писала: «Миша приехал в Лондон и оставался несколько дней с нами. Хотя первая встреча была тяжелая, мы оба были смущены, что более чем понятно. Я была счастлива увидеть, что он остался таким, каким он всегда был: милый, добрый и даже более ласковый, чем когда-либо. Мы очень откровенно говорили обо всём, и всё было так хорошо и мирно; ни одного горького слова не было произнесено, так что мне на душе стало легче первый раз после всех перенесенных мучений, и он, видимо, чувствовал то же самое и даже писал об этом и благодарил меня за мою доброту. Бедный Миша!
На следующий год, когда начнется эта ужасная война, Михаил вернется в Россию, чтобы принять участие в сражениях. Царь простит брата, и мать будет счастлива…
В начале 1914 года у Марии Федоровны случилось радостное событие. Состоялась свадьба первой внучки, старшей дочери Ксении красавицы Ирины. Она выходила замуж за родовитого и симпатичного князя Феликса Юсупова графа Сумарокова-Эльстон. Бракосочетание происходило 9 февраля в Аничковом дворце, и бабушка была посаженной матерью. Она была рада за Ирину. Вот и дожила до времени, когда уже внуки обзаводятся своими семьями.
Как несётся время, как неумолимо и беспощадно. Когда-то, так давно и так недавно, она сама молодая танцевала в бальном зале Аничкова, а теперь здесь веселятся ее внуки.
В тот морозный февральский день не знала старая Царица, что это последнее торжество в ее жизни. Больше радостных праздников у нее не будет. Всё, что потом станется, всё, что будет отмечать (но уже не праздновать!), всё будет уже только со слезами на глазах.
Глава 20
На пороге крушения знакомого мира
Летом 1914 года случилось то, чего все давно ждали и опасались: разразилась мировая война. 19 июля (1 августа) Германия объявила войну России, а затем в события втянулись и остальные важнейшие европейские державы: Австро-Венгрия (спровоцировавшая конфликт бесцеремонным ультиматумом Сербии), Англия, Франция.
В России царило необычное воодушевление и патриотический подъем. Призывы отстоять престиж Империи и защитить братьев-славян объединили представителей почти всех политических течений (кроме крайне левых).
Никто не предвидел тогда, что война окажется затяжной, что она унесет миллионы человеческих жизней, вызовет необратимые изменения всего мирового политического ландшафта и сокрушит три старые династии: Романовых, Габсбургов и Гогенцоллернов. Кровь войны вызовет революционные смуты в различных частях Европы, приведет к падению России и утверждению на ее просторах царства беспощадного и невиданного радикального террора. Но все это случится потом, а пока на улицах и в общественных собраниях Петербурга (в конце августа того года переименованного в Петроград) пели «Боже, Царя Храни», «Многие лета» и кричали «ура» Императору и генералитету.
В середине дня 19 июля Николай II назначил Верховным Главнокомандующим Великого князя Николая Николаевича (Младшего), «впредь до моего приезда в армию», — как заметил Царь в дневнике (в августе 1915 года Император принял на себя обязанности Главнокомандующего).
Вся
Мария Федоровна в мае уехала в Англию. Она рассталась со старшим Сыном в конце марта, когда тот с семьей отправился в Ливадию. Теперь, когда все в мире пришло в движение, она оказалась вдалеке от России, в отрыве от всего, чем жила и чем озабочена была её страна, её близкие, её Ники.
Когда перспектива военного столкновения стала необратимой, Вдовствующая Императрица бросила все и уже 19 июля была на пути в Россию. За два дня до того она писала дочери Ксении из Лондона: «Кажется, что все с ума сошли; не верится, что все это так скоро могло случиться. Я совершенно подавлена… Все, что произошло, так ужасно и так страшно, что слов нет. Боже мой, что нас еще ожидает и как это все кончится?» Сердце пожилой мудрой женщины переполняли мрачные предчувствия.
Путь Марии Федоровны пролегал через Германию, и 21 августа она была уже в Берлине. Но здесь случилось непредвиденное: ее поезд отказались пропустить дальше, а Вильгельм II прислал своего представителя, чтобы сообщить Царице об этом.
Возмущению ее не было предела. Она немедленно распорядилась отправиться в Копенгаген, куда и прибыла на следующий день. В этот раз на своей первой родине не задержалась; лишь краткая встреча с племянником королем Христианом X и его женой. Скорее, скорее в Россию. Через Швецию и Финляндию она вернулась домой.
В России её ждали. Поезд доставил Марию Федоровну в Петергоф, где встречал Царь, члены Фамилии, свита и министры. Такого торжественного приема ей давно не оказывали. Все очень переживали за ее судьбу, зная о её дорожных мытарствах, но больше всех волновался Николай И.
Вдовствующая Императрица выглядела на удивление бодро, была полна сил и энергии, и трудно было предположить, что ей скоро — семьдесят. Она готова была служить любимой России в любом качестве. Проклятых пруссаков и австрийцев надлежит наказать. Правда и справедливость на стороне России, и она непременно должна победить! В союзе с ней Англия и Франция, а это — залог успеха.
Все первые дни с Ники виделась ежедневно. Встречалась и с Верховным Главнокомандующим и благословила его. Были встречи с другими военными, смотры войск, отправлявшихся на фронт. Везде появление Марии Федоровны вызывало восторг. Подъём царил повсеместно, и высоко сияло имя её Сына-Императора. Душа переполнялась радостью и гордостью за то, что дожила, что увидела это великое торжество правления. Столько было в прошлом горького и неприятного, но, даст Бог, всё будет преодолено и победа принесет мир и успокоение.