Мария. По ту сторону несбывшегося
Шрифт:
– Знаешь, почти на всех участников того злополучного ужина мне очень хочется надеть так называемое «испанское пальто», - выдала я Артуру.
– А, да. Помню. Это «бочка позора»?
– Да, кивнула я.
– Я, кстати, не видел ни одной, только слышал. А они, должно быть, были весьма красоречивы?
– Я видела одну такую. Это что-то типа ведра, на котором рисовали преступления человека. И он это ведро на голове и носил. Вот бы нацепить на всех такое, - мечтательно протянула я.
– Кровожадная ты моя. Думаю, что мы и без «испанского пальто»
– Ты меня с собой возьмёшь? Ну, уточнять и консультироваться? Для принятия решения?
– Нет. Там твоя помощь мне не понадобится. И ты же хотела с Аннорой заняться приготовлениями к нашей свадьбе?
– Ох. Точно! Но ты же мне всё расскажешь вечером?!
– Обязательно. Как же я без тебя?
Я и в самом деле полностью погрузилась в приготовления к свадьбе. Дело это оказалось весьма хлопотным. Я и представить себе не могла, что столько всего нужно предусмотреть и заказать. Начиная от свадебного платья и заканчивая цветами, к которым я теперь относилась очень внимательно. Ни каких оранжевых роз. Кроваво-красные цветы мной тоже забраковывались сразу и бесповоротно.
Артур всё время где-то пропадал. Он возвращался вечером и рассказывал мне, как прошёл его день, где он побывал и какую информацию получил. Все его мысли крутились, в основном, вокруг того тёмного ритуала, который собирались провести в тот злополучный день шесть женщин в особняке. И консультировался Артур с официальными знатоками этих искусств. Ведь, как он мне объяснил, изучать врага - это одно, а поклоняться ему - это совершенно другое.
Однажды он даже притащил к нам в спальню картину с черепами, манускриптами и алхимическими ингредиентами.
– Что это?
– удивлённо спросила я.
– Это подарок. От одного из моих сегодняшних консультантов. Предостережение. Это Питер ван Лар, а его картина называется «Автопортрет с атрибутами занятий магией».
– Жуть какая, - не сдержалась я.
– Согласен.
– А почему у него глаза так выпучены и рот открыт?
– А вот видишь эти руки? Это руки дьявола, которые к нему тянутся. Вот он и кричит с полотна нам, зрителям, как бы предостерегая от подобных занятий, - пояснил мне Артур.
– Нет, по-моему, он просто кричит от ужаса. Он и в самом деле занимался тёмной магией?
– Не знаю. Но не думаю. У ван Лару было прозвище Бамбоччо, или Карапуз. Всё из-за его физического недостатка - он родился горбатым с жутко непропорциональным туловищем. В те времена считалось, что физическое уродство является результатом влияния тёмной магии.
– Но ведь это отчасти, правда?
– Да, но только вот подобные уродства возникают, когда ты сам практикуешь тьму. Они приобретаются в наказание за использование тёмной магии. А художник уже был рождён с таким телом. Так что, если он и заинтересовался тьмой, то это скорей в результате приписываемых ему деяний.
– Но портрет зловещий.
– Он ещё и подпись свою оставил на нотном листе, лежащем на переднем плане.
– Там ещё что-то написано?
– Да, там зловещее предостережение - «Не
– Полностью согласна, - ответила я, крепко прижимаясь к любимому.
– Но давай отдадим эту картину Его Светлости? Нам с тобой она совершенно не нужна?
– Я тоже хотел это предложить. Как хорошо, что наши желания так часто совпадают, - и он наклонился поцеловать меня.
Коррадо Джаквинто «Апофеоз испанской монархии»
Эпилог. Коррадо Джаквинто «Апофеоз испанской монархии»
«И верно, такие законодатели всего забавнее: они, как мы только что говорили, всё время вносят поправки в свои законы, думая положить предел злоупотреблениям в делах, но, как я сейчас заметил, не отдают себе отчёта, что на самом-то деле уподобляются людям, рассекающим гидру»
«Государство» Платон
– Артур, ты уверен, что это хорошая идея?
– спросил у меня отец уже во второй раз за время нашего разговора.
– Да, я уверен. Пусть всё закончится там же, где и началось. И я хочу, чтобы этот ужин состоялся до нашей с Мари свадьбы. А только ты своим влиянием сможешь всех там собрать в нужные нам сроки. Я не могу просить об этом герцога Альбу или, скажем, Великого Инквизитора. А ты - можешь, - спокойно ответил ему я.
– Хорошо, я поговорю с герцогом Альба и попрошу его устроить этот званый ужин. Значит, соберём всех?
– Да. Всех, кто был в прошлый раз, ну и мы с Мари. Как и в прошлый раз нас будет двенадцать, с учётом того, что двое мертвы, - подтвердил я.
– Надеюсь, что в этот раз, после всего, нас не будет ожидать очередной труп, - нахмурился отец.
– Не знаю. Но мы с Мари ночевать там не останемся, и тебе не советую.
– А что мне там, собственно, делать-то?
– пожал плечами отец.
– Вот и прекрасно. Тогда договорились. Сообщи, когда герцог Альба определится с датой.
– Хорошо. И что, даже мне не намекнёшь, кто же убил Розалию?
– Нет, отец. Всё - на ужине. Вот сразу до всех и донесу, - и я поспешил выйти, пока отец не принялся воздействовать на меня своей изощрённой магией в попытке выудить хоть какую-то информацию, как он это любит и практикует регулярно.
Следующие несколько дней прошли в суете и суматохе. Поступило сразу несколько запросов от полиции на расследования. Я окунулся с головой в новые преступления, которые, хвала Праведникам, не были такими сложными, как загадочная смерть герцогини Альба.
И вот долгожданный вечер, который должен поставить точку в смерти герцогини настал. Мари сильно нервничала - ей здесь не нравилось. Я её понимал и не мог осуждать. Магия смерти так просто не уходит, ей нужно время. А его прошло недостаточно, чтобы такая чувствительная натура, как Мари, её не ощущала.