Марко Поло

Эрс Жак

Монте Корвино, итальянец, родился в Калабрии в 1247 году. Сначала солдат, потом судья и врач, он входит, уже обогащенный немалым жизненным опытом, в орден францисканцев и быстро присоединяется к тем, кого называют «церковниками». Они фанатично следуют духовным заповедям, отказываются от мирских радостей, даже отказываются жить в монастыре и ведут кочевую жизнь, прося на хлеб, живя милостыней и проповедуя то в одном, то в другом городе.

В 1279 году Монте Корвино несколько месяцев живет в Персии, в Тебризе, где он посещает генуэзских купцов и собирает таким образом подробную информацию о том, как можно попасть дальше на Восток, а также о нравах татар. Он возвращается в Европу с поручением короля Армении к папе Николаю IV. Последний посылает Монте Корвино в Азию с целью основать одно или несколько епископств.

Нам хорошо известны но крайней мере первые

этапы его маршрута, который в дальнейшем несколько удивляет нас своей необычностью, что позволяет вкрасться сомнениям по поводу конечной цели и некоторых причин его путешествия. В самом деле, если он уехал в конце июля 1289 года из Анкона в Аяс, если он возвращается на север через Анатолию, через Сис до Эрзерума и оттуда достигает Тифлиса, то вскоре он покидает эту «татарскую» дорогу в Центральную Азию, чтобы идти прямо на юг через Персию и чтобы сесть на корабль в Ормузе. О корабле, без сомнения, арабском, он не говорит ни слова, никоим образом не описывает свое путешествие и уточняет только, что его сопровождают два человека — брат-доминиканец и очень богатый купец Пьетро де Лукалонго, о национальности которого он, впрочем, не говорит и которого никто не знал и не мог связать с каким-нибудь деловым домом или семьей. Этот корабль привозит его в Индию, затем на берег Коромандель к храму святого апостола Фомы.

Монте Корвино говорит, что Лукалонго был с ним во время всего путешествия и даже в Пекине, стал благодетелем его миссии, постоянно помогая советами и деньгами. И здесь хорошо видно, как миссия евангелизации может не только использовать информацию, опыт купцов, но идти рука об руку с финансовыми интересами и изучением новых рынков.

Это очень любопытный факт, но о Лукалонго мы больше ничего не знаем. Богатый купец, в 1284 году достигнувший Китая путем, отличным от пути армий или караванов, без проводников, но принимающий участие в торговле арабов с Индией, а потом — в торговле с китайцами. Большой подвиг, конечно. Но вернулся ли Лукалонго на Запад? Вероятно, он не написал отчета, а если написал, то никто его не переписывал, как отчет Марко Поло. Известность, очевидно, держится на литературном успехе, пусть иногда запоздалом.

Кто принимал решения и вырабатывал маршрут? Случайной ли была встреча в Ормузе (или на берегах Тигра)? Монге Корвино пребывает очень долго, несколько месяцев, в Индии, откуда посылает в Рим длинное письмо, вызывающее живой интерес: письмо в стиле внимательного наблюдателя.

Оттуда он идет, в каких условиях — неизвестно, но точно — что морем, на Дальний Восток и достигает Пекина. До нас дошли два других письма, которые он послал из Китая, оба подлинные и так же точны, как письмо из Индии. Нам известно, что он умер в этой стране в 1328 году в возрасте 80 лет.

Будучи миссионером, он в деталях излагает методы своей работы. Он показывает, как никто не смог это сделать до него, сложности познания слова божьего и говорит, как должны воспитываться братья, которые приедут присоединиться к нему или поселятся в других провинциях монгольской империи. Речь идет теперь не только о нескольких посольствах при нескольких правителях, о дипломатии двора, но о том, чтобы повлиять на народ, на массы.

Для начала надо больше знать о стране, нравах ее жителей, их верованиях; надо постоянно проповедовать при большом стечении народа, перед храмами, для чего требуется мужество. Надо также быть полезным, лечить больных, излечивать одержимых. Монте Корвино горько жалуется на трудности, с которыми он сталкивается в течение своего путешествия. Он говорит о необходимости изучать местные языки, ибо недостаточно просто пребывать в чужой стране. Необходимо освоиться, привыкнуть к чужой манере говорить и заставить себя понять. В 1312 году декрет Венского Совета рекомендовал изучение основных восточных языков, монгольского и персидского, особенно — в университетах христианского мира.

Однако перед лицом этих проблем Монте Корвино не делает никаких уступок в том, что касается религиозного культа. Он мужественно противостоит влиянию других религий, отстаивая целостность римских догм и неприкосновенность ритуалов. Так же держал себя за несколько лет до этого Гильом де Рубрук, который наблюдал, описывал и постоянно критиковал обычаи несториан. Миссионеры-францисканцы абсолютно не делают уступок «духу Востока» и не пытаются адаптироваться к местным обычаям — совсем наоборот. Здесь действуют точные инструкции и желание отменить те христианские церкви в Азии, которые считались еретическими, против которых был настроен Рим. По всем направлениям

и с удивительным упорством латиняне вели настоящую борьбу. Монте Корвино настаивает на поддержании традиционной литургии на латинском языке: если он и говорит об употреблении вульгарных языков для проповеди и даже переводит на монгольский язык «Новый Завет» и псалмы, он утверждает, что все ритуальные молитвы должны быть изложены на латыни и требует ношения положенной для литургии одежды. Он несколько раз требует доставить ему латинские книги, так как он привез с собой только требник с кратко изложенными чтениями и молитвенник.

Естественно, строятся церкви. Сначала в городе, который, как он считает, расположен в двадцати днях ходьбы от Пекина. Это город, который в наше время полностью разрушен и который монголы называли обычно Олон Сюмаинтор («руины многочисленных храмов»). Он стоял у северо-восточной излучины Желтой Реки, окруженный каменной стеной в форме прямоугольника, скрывающей другую стену, за которой возвышался дворец короля Георгия, христианина-несторианина, правителя области Тандук, о котором Марко Поло говорит как о внуке священника Иоанна и которого сам Монте Корвино привел к христианской вере.

Георгий, вождь народа онгутов, принц-воитель, человек образованный, содействовал строительству школ и церквей, и в своем дворце устроил знаменитый «зал десяти тысяч томов», где он с удовольствием беседовал с образованными людьми: философами, астрологами, со своими близкими и большей частью с китайцами. Он сражался за Великого хана Кубилая, против своего племянника Кайду, но был взят в плен и казнен в 1298 году.

Исследования, проведенные Намио Эгами в 1934, затем в 1936 году в северо-западном Китае, показали нам большую стелу с более чем 600 начертаниями, знакомящими нас с генеалогией правителей. Сохранились скульптурные композиции, украшенные изображением мальтийского креста, большая несторианская церковь с изразцами, украшенными цветами в китайском стиле, многочисленные каменные надгробия, и, наконец, церковь, без сомнения, построенная Монте Корвино. Возле этой церкви нашли кирпичи, украшенные готической резьбой, покрытые глазурью густо-голубого цвета и белую черепицу, которой, очевидно, была покрыта крыша. Недалеко от этого места возвышалось другое здание полукруглой формы, которое могло служить для крещения или для обучения послушников.

Епископ Пекина Монте Корвино строит христианскую церковь в непосредственном соседстве с императорским дворцом и отливает колокола. Затем, благодаря деньгам преданного Лукалонго, он покупает участок земли и строит вторую церковь, более внушительную. Эти два события отмечают два этапа этой евангелизации: епископ чем-то не угодил императору и в дальнейшем направляет все усилия на проповедь и религиозное воспитание народа. Нам известно, что он собирает брошенных детей, которых ему доверили сами семьи (его письма говорят о перенаселенности городов), и покупает рабов. Он их крестит и учит петь религиозные гимны. Чтобы объяснить Ветхий и Новый Заветы, он пользуется «образами», которые доносят легенды — на латинском, персидском и монгольском языках. Трудится он серьезно (приводится цифра в 30 000 человек, крещенных самим епископом), но результаты нестабильны: «Они не очень-то следуют по пути христианства». Особенно агрессивно настроены не власти или китайцы-конфуцианцы, но вытесненные несториане. В 1229 году после смерти короля Георгия его братья, оставшиеся несторианами, поднимают народ против Монте Корвино, который был вынужден бежать и подвергся преследованиям.

Проповедничество без будущего? Это свидетельствует о необычайном миссионерском порыве, который был присущ монахам, поддерживаемым Римом. Оно позволило, во всяком случае, лучше узнать далекую Азию и было одобрено первыми авиньонскими папами. В 1307 году Клемент V, французский папа, который обосновался в Авиньоне, получил от Томаса де Толентино третье письмо Монте Корвино и издал несколько декретов относительно Китая: семь монахов, все францисканцы, будут благословлены епископами и посланы в «Татарию», чтобы освятить там Монте Корвино — «архиепископа Камбалука и патриарха Востока». Они привезут ему плащаницу из белой шерстяной ткани с черными крестами, и он сможет посвящать других епископов на местах. Епископы Китая получают право назначить наследника Монте Корвино, не обращаясь по этому поводу к папе «по причине протяженности и опасности дороги». Немного позже, чтобы пополнить и усилить эту организацию азиатской церкви, Иоанн XXII отделяет от всего ближнего Востока, доверенного архиепископу, укрывшемуся у султана, ханство Персии, имея такие же полномочия для Индии.