Марсала
Шрифт:
— Ну-у… Отрицать было бы глупо, я далеко не безгрешен, — не стал спорить он. — Я ведь уже почти смирился, что у нас с тобой никогда ничего не выйдет, — вздохнул. — Сначала ты просто была не готова, слишком свежи были раны, — Стрельцов непроизвольно скрипнул зубами. — Потом… потом ты как-то медленно, но верно выстроила вокруг себя настолько толстую стену, что, казалось, пробить её просто невозможно. Я, конечно, изредка, скорее по инерции, пытался штурмовать крепость твоей возведённой в культ неприступности, но с каждой попыткой всё больше и больше убеждался, что мой поезд ушёл… Слишком поздно было на что-то надеяться. Смирился, да… —
— Знаешь, — чуть помолчав, ответила Рита. — Наверное, тебе стоило быть понастойчивее, — она внимательно посмотрела в его глаза.
— Наверное, стоило, — согласился мужчина. — Но стабильность иногда засасывает хуже любого болота. Пока не происходит что-то, что рывком выдирает тебя из трясины на поверхность, и ты внезапно прозреваешь: видишь истинное положение вещей, дышишь полной грудью, и понимаешь, что назад, в болото уже совсем не хочется.
— И что же тебя выдернуло на поверхность? — не скрывая улыбки, прищурилась Рита.
Стрельцов рассмеялся.
— Ты действительно хочешь это обсуждать?
Конечно же, Маргарита догадывалась, о чём пойдёт речь, но всё же ей хотелось услышать из уст Павла всё. До самой незначительной детали.
— Не скажу, что я от этого в восторге, но раз уж сегодня у нас вечер откровений…
Павел потянулся к бутылке, жестом предлагая Рите снова наполнить бокалы вином. Она не стала возражать и с готовностью подставила свой под густую струю тёмно-рубинового напитка.
— Да уж… Действительно вечер откровений, — легонько чокнулся он своим о бокал Риты.
— Ещё какой, — не отводя от Павла глаз она пригубила вино. — Я и не подозревала, что ты такой…
— …сентиментальный дурак? — усмехнулся тот, закончив за неё фразу.
— Обычно люди называют это романтичностью.
Павел скривился, как от кислоты незрелого лимона.
— Ладно, хочешь быть сентиментальным дураком — будь им, — шутливо разрешила Рита. — Ведь он мне нравится гораздо больше, чем нахальный кобель без моральных принципов. Так что там насчёт рывка на поверхность? — вернула она нить разговора в нужное русло.
— Скажем так, этот вечер я запомнил на всю жизнь! Особенно выражение твоего лица в момент, когда ты застукала меня в кабинете…
— Так, стоп! Только без подробностей!
— В общем, я тогда неожиданно многое понял. Не в сам момент инцидента, конечно, чуть позже. Когда ты меня встретила прямо в приёмной. Ничуть не смутившаяся, уверенная в себе, да ещё и поддевать меня стала, шутить… А в глазах огонь! И галстук так — раз! — и удавкой на шее затянула… — смеющийся Павел характерным жестом показал момент удушения, а потом внезапно посерьёзнел: — Одно движение, а столько подтекста… Вот тут меня снова и накрыло. Пришло вдруг осознание, что далеко не всё так безнадёжно, как я считал, что границы френдзоны в этот самый момент истончились по-максимуму, и пора на что-то решаться. Либо сейчас, либо уже никогда. Перевернулось что-то внутри, Рит, — с выражением посмотрел на неё. — Понял, что не то я делаю… не так живу. Ну а дальше… Уединенный вечер в компании “Уокера”,
— Боже! Если б я тогда знала, что у тебя на уме… — Рита закрыла глаза ладонью и вспомнила тот вечер.
Вспомнила то, как тихонько разглядывала отвернувшегося к окну и о чём-то задумавшегося Стрельцова. То, как размышляла о том, насколько он хорош собой и насколько по-мужски притягателен. И насколько правильно то, что она в силах контролировать свои порывы по отношению к этому мужчине! Но стоило ему чуть больше нарушить привычные границы общения, и вот… спустя какую-то неделю она, как по мановению волшебной палочки, уже здесь, у чёрта на куличках. А сам он сидит рядом и, не скрывая своих желаний, смотрит в её глаза.
— Но дальнейшее развитие событий мне таки пришлось по вкусу, — хитро улыбнулся Павел, приближаясь и обжигая своим шёпотом. — Скажи, в тот день на тебе и правда не было трусиков?
— Обижаешь, Стрельцов, — сглотнула Рита и чуть отстранилась, чтобы видеть его смеющиеся глаза с тлеющими угольками в глубине взгляда.
Но договорить он ей уже не дал. И Маргарита была не против. Она просто отдалась своим ощущениям и желаниям, наслаждаясь поцелуями с терпким привкусом вина, любуясь игрой бликов в глазах мужчины, что сидел рядом. Она притягивала его к себе, зарывшись пальцами в волосы на затылке, или нежно оглаживала черты родного, знакомого с детства лица, пока он, улыбаясь, шептал ей снова и снова какую-то романтичную чепуху. Чувствовала сквозь одежду его сильные руки, блуждающие по спине, прижимающие к себе или легко перебирающие распущенные волосы…
Сколько они просидели, греясь пламенем костра и теплом друг друга, продолжая бесконечные разговоры о важном, перемежающиеся ироничным обменом колкостями и долгими паузами, наполненными глубокими и чувственными поцелуями до боли в губах, Маргарита не взялась бы судить. Минуты складывались в часы, но сил оторваться друг от друга не было. Её затопило таким бесконечным, безграничным счастьем, таким тёплым, уютным, осязаемым, что снова захотелось, чтобы время остановилось… И только когда клочки неба в просветах над головой стали светлеть, а сил бодрствовать не осталось совсем, Павел молча подхватил девушку, буквально засыпающую в его объятиях, на руки, и отнёс в дом, бережно уложив на кровать.
— Стрельцов, — сквозь сон пробормотала Рита, когда почувствовала, что он отстранился, — если ты сейчас уйдешь в гостиную на диван, я никогда в жизни тебе этого не прощу. И даже если я храплю, как пьяный матрос, тебе придётся с этим смириться.
— Спи давай, завтра будешь угрожать, — улыбки Павла не было видно в темноте, но Рита была уверена, что он улыбается.
— А как же неистовый, жаркий, грязный секс?
— С пьяным матросом? Я пока не готов на такие эксперименты.
— Ты!
— Я, — подтвердил он, на секунду приблизившись, и снова поцеловал девушку, на этот раз мягко, не углубляясь, и всё-таки оторвался от неё.
Но уже спустя минуту, после того, как заботливо стянул с неё обувь и скинул свою, а затем нашёл где-то в темноте комнаты одеяло, Павел вернулся и лёг рядом. И только почувствовав жар его тела, его руки на своей талии и дыхание у своего лица, Рита наконец позволила себе забыться крепким сном без сновидений. А секс… Так уж и быть, она подождёт до завтра!