Марш к морю
Шрифт:
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
– Арман?
Панер удивленно поднял глаза, когда Ева Косутич вошла в его реквизированный кабинет во дворце деспота Синди. На самом деле он не видел ее лицом к лицу с тех пор, как они прибыли сюда. Конечно, они поддерживали связь через свои коммы, но старший сержант была погружена в свою часть подготовки к "вечеринке-сюрпризу Синди", как большая часть армии называла план сражения, из-за чего она была занята с инженерами и артиллерийским корпусом. Однако капитана удивило не ее физическое присутствие, а тон ее голоса
– Да?
– ответил он, выгнув брови, и ее ухмылка стала еще шире.
– Только что говорила по радио с доком Добреску, - сказала она и рассмеялась. Она не хихикнула - она рассмеялась с ярким, почти девичьим восторгом, который еще больше усилил его удивление.
– У него есть немного ... интересных новостей, - добавила она.
– Ну, не хочешь поделиться этим со мной, или просто собираешься стоять там с этой глупой ухмылкой весь день?
– спросил он немного едко, и она снова рассмеялась.
– Извините, босс. Просто я всегда знала, что у Его Злобности было действительно извращенное чувство юмора, и теперь Он ушел и доказал это!
– И как он поступил, если ты когда-нибудь соберешься рассказать об этом?
– Вы помните ту маленькую работенку, которую задали доку? Ту, из-за которой он прогонял через анализаторы все, что попадалось ему под руку?
– Да, - медленно сказал Панер, откидываясь еще дальше на спинку раскладного кресла за своим столом.
– Ну, он не ударил в грязь лицом, - сказала ему старший сержант.
– Он нашел что-то, что нанниты могут перерабатывать в белковые добавки, которые нам нужны.
– Нашел?
– Панер резко выпрямился в кресле.
– Да, и вы никогда не догадаетесь, где он это нашел, - сказала Косутич с еще одной широкой ухмылкой. Панер требовательно склонил голову набок, и она снова рассмеялась.
– Вы помните ту ядовитую железу у рыбы колл? Ту, которая абсолютно смертельна для любого мардуканца, без "если", "и" или "но"?" - Панер кивнул, и она фыркнула.
– Кажется, док вспомнил, как Раджу Хумасу не удалось нас отравить, и сказал: "Какого черта, давайте и это проверим". И когда он сделал...
Она пожала плечами, и Панер уставился на нее.
– Позвольте мне прояснить это, - медленно сказал он.
– Этот смертельный яд, который больше никто на Мардуке не может есть, похож на ... как рыбий жир для людей?
– Совсем неплохая аналогия, - согласилась она, кивнув.
– Судя по тому, что он говорит, на вкус это так же плохо - или даже хуже. Но все его тесты говорят, что это настоящий препарат. Конечно, это не сработает для тех, у кого нет полного набора наннитов, но когда вы соединяете это с яблоперсиками, всем военнослужащим - и Роджеру - хорошо почти до бесконечности. И у нас останется достаточно регулярных добавок, чтобы поддерживать всех, у кого нет полного спектра наннитов, в течение хорошего года или больше. Именно это я и имела в виду, говоря о Его Злобности и чувстве юмора.
– Хммм?
– Панер все еще был слишком занят, размышляя о том, как заявление Добреску изменило его ограничения, чтобы в течение нескольких секунд понимать, что она говорит, но затем он резко рассмеялся.
– Понимаю, что
– Мы согласились начать всю эту операцию, создали проклятую армию, разозлили каждого торговца в Бухте, поставили к'вэрнийское общество на уши, продвинули обучение, выгнали всех на поле боя и устроили всю эту ловушку только потому, что у нас заканчивались добавки и мы не могли позволить себе ждать здесь. И теперь мы узнаем, что у нас есть достаточно времени в этом гребаном мире!
– Безусловно, - согласилась она со своим собственным смехом.
Они смотрели друг на друга почти целую минуту, не говоря больше ни слова, а затем Панер вздохнул.
– Я хотел бы, чтобы мы знали раньше, - медленно сказал он.
– Костас был бы сейчас жив, если бы нам, во-первых, не пришлось возвращаться на поле боя. Но в то же время, может быть, это и к лучшему. Если бы я знал об этом, я был бы гораздо более готов отсидеться и поискать другие варианты, как более безопасный способ вернуть Роджера домой, и если бы я сделал это, через шесть месяцев не было бы Бухты К'Вэрна.
– Судя по тому, что мы видели от этих ублюдков боманов с тех пор, как мы действительно вышли на поле, думаю, что вы, вероятно, правы, - сказала Косутич более мрачно, - и мне бы это не понравилось. Я решила, что действительно могу поладить с этими к'вэрнийцами, почти так же хорошо, как с Растаром и его ребятами на циванах. Так что, наверное, я тоже рада, что мы не бросили их в беде. И, говоря о Растаре, - продолжила она, меняя тему, - как дела у него с Хоналом?
– Не знаю, - признался Панер и проверил время на своем импланте.
– Они вот-вот должны выйти еще на один сеанс, но в последний раз, когда я с ними разговаривал, даже Хонал начал казаться немного потрепанным по краям.
– Хонал? Оригинальная мардукская "горячая шпора"?
– Косутич усмехнулась.
– Это будет тот самый день!
* * *
– Похоже, они распространяются, - сказал Хонал. Самая последняя группа боманов, столкнувшаяся с его солдатами, была распростерта на земле, изрешеченная револьверными пулями или насаженная на копья и сабли. На этот раз, однако, почти дюжина его собственных людей тоже лежала внизу, чтобы составить им компанию в их путешествии в ад.
– Это самая большая группа, с которой мы когда-либо сталкивались.
– И я думаю, что они приближаются к нам, - с несчастным видом согласился Растар.
– Они становятся все гуще по мере того, как мы направляемся на юг.
Принц-туземец поудобнее устроился в седле и огляделся. Снова шел дождь, что не сильно улучшало видимость, но он был достаточно уверен в своем нынешнем местоположении. Благодаря тому факту, что каждая группа, отделившаяся от основных сил, включала по крайней мере одного солдата с человеческим коммуникатором, он также примерно знал, где находятся все остальные его люди. Хорошей новостью было то, что все его силы должны быть переформированы в течение следующих нескольких часов. Плохая новость заключалась в том, что боманы, похоже, примерно определили, куда он направляется на рандеву.