Маршал Блюхер

Кондратьев Николай Дмитриевич

— Обыск? Реквизиция?

— Да что вы! Читатель я. Комиссар Блюхер. Посмотрите, пожалуйста, что у вас имеется по военной науке.

— Безусловно, подыщем. Подождите минутку.

Принесла стопку книг.

— Выбирайте, что подойдет. Можете домой взять. Здесь у нас холодно. Давно не топят, нет дров.

Блюхер отобрал четыре книги, сказал:

— Дрова завтра привезут. Благодарю за книги. Запишите их. По всем правилам.

— Да я вам верю.

— Одно другому не мешает. Порядок для всех один. Книги — особая ценность.

— К сожалению, это

не все понимают. От сырости переплеты портятся, плесневеют…

— Постараемся создать вам нормальные условия. Займусь лично.

И Блюхер сдержал слово. Утром красногвардейцы привезли в библиотеку четыре воза березовых дров.

…30 ноября Василия Блюхера вызвали в ревком.

Председатель ревкома Алексей Галактионов зачитал только что полученное Обращение Совета Народных Комиссаров:

«…1. Все те области на Урале, Дону и других местах, где обнаружатся контрреволюционные отряды, объявляются на осадном положении.

2. Местный революционный гарнизон обязан действовать со всей решительностью против врагов народа, не дожидаясь никаких указаний сверху.

3. Какие бы то ни было переговоры с вождями контрреволюционного восстания или попытки посредничества безусловно воспрещаются.

4. Какое бы то ни было содействие контрреволюционерам со стороны местного населения или железнодорожного персонала будет караться по всей тяжести революционных законов.

5. Вожди заговора объявляются вне закона.

6. Всякий трудовой казак, который сбросит с себя иго Калединых, Корниловых и дутовых, будет встречен братски и найдет необходимую поддержку со стороны Советской власти» [8] .

Галактионов осмотрел собравшихся и, задержав взгляд на Блюхере, предложил:

— Необходимо организовать единый штаб вооруженных сил города Челябинска. На пост главноначальствующего рекомендую товарища Блюхера, а начальником штаба — командира Самарского отряда Садлуцкого. Какие будут мнения?

8

«Правда», 26 ноября 1917 г.

Блюхер встал, заговорил отрывисто, твердо:

— Я не могу согласиться с товарищем Галактионовым. Главноначальствующим надо поставить капитана Садлуцкого. Он лучше моего знает дело, кончал военное училище, на фронте командовал батареей. А я был солдатом. Прошу понять меня правильно. Я не боюсь ответственности. Думаю о большей пользе. Понимаете…

— Понимаем, — кивнул кудрявой головой член ревкома Соломон Яковлевич Елькин. — Именно для пользы дела военного специалиста Садлуцкого следует главноначальствующим назначить, а начальником штаба — Блюхера. Присмотрится, вникнет, наловчится, и тогда их можно поменять ролями.

— Пусть будет так, — согласился Галактионов. — Товарищ Васенко, напиши приказ и сразу же отправь в типографию. Проследи, чтобы утром расклеили по городу.

Обращение Совета Народных Комиссаров глубоко взволновало Блюхера. В нем он увидел программу действий.

Ленин встревожен успехами отрядов атамана Дутова. Надо действовать со всей решительностью. Уничтожить дутовщину — приказывает Ленин.

На следующий день Василий Блюхер собрал в военном отделе Совета совещание солдат–большевиков и ознакомил их с Обращением Совнаркома. Обменялись мнениями. Решили из солдат гарнизона и местных красногвардейцев организовать сводный Челябинский отряд. Отправить в Екатеринбург и Пермь телеграммы с просьбой выслать в Челябинск боевые дружины для совместной борьбы с Дутовым.

Комплектование отряда оказалось делом сложным и трудным. 109–й и 163–й пехотные полки быстро таяли — солдаты разъезжались по домам. На значительное красногвардейское пополнение рассчитывать было нельзя. Боевые дружины уральцев запаздывали. Только 16 де–кабря прибыл первый отряд. Узнав об этом, Блюхер поспешил на вокзал.

Вся привокзальная площадь была заполнена моряками и солдатами. Прогуливались парами нарядно одетые девушки.

Блюхер отыскал штабной вагон. Угрюмо спросил:

— Кто у вас старший?

От окна отпрянул круглолицый, пухлогубый, молоденький мичман, представился:

— Командир Северного летучего отряда Сергей Павлов. С кем имею честь?

— Начальник штаба главноначальствующего всеми вооруженными силами Челябинского уезда, представитель ревкома и член исполкома Совета Василий Блюхер.

— Сколько титулов при одной персоне! А где же сам главноначальствующий?

На лоб Блюхера набежали морщинки — верный признак повышенного раздражения.

— Главноначальствующий Садлуцкий ждет вас с докладом в штабе: Скобелевская улица, номера Дядина.

— Ежели ждет, пошли. А может быть, поедем? Вы как здесь передвигаетесь?

— На своих на двоих. Не теряйте напрасно времени. Вы прибыли в район осадного положения.

— А знаете, мы тоже газеты читаем и в курсе событий. Нас сюда Ленин направил. Двадцать шестого ноября к нему оренбургские железнодорожники приходили, жаловались на Дутова, просили помощи. Товарищ Ленин написал предписание военным комиссарам Подвойскому и Антонову–Овсеенко, дескать, требуется экстренная военная помощь против Дутова. Меня срочно вызвали в главный штаб на Дворцовую. Антонов–Овсеенко приказал мне немедленно сформировать отряд матросов в пятьсот штыков. Взял я самых отборных ребят с линкоров «Петропавловск» и «Андрей Первозванный». Усилили отряд Семнадцатым Сибирским полком. Вот его командир, Яков Маркович Суворов.

— Разговорился Сергей Дмитриевич — не удержать. Пойдемте, пойдемте, — улыбнулся Яков Суворов.

Вышли на привокзальную площадь. Павлов крикнул извозчику:

— Батя! С ветерком, на Скобелевскую, в дядькины–теткины номера.

Блюхер нервно потер ладони, но ничего не сказал. Моряки — народ отборный. И командир, чувствуется, не глуп. Приехал по заданию Ленина. Интересно, каким-то будет мичман в боевой обстановке? Отряд надо завтра же направить на Троицк. На месте ли сейчас Садлуикий? Придумал я этот доклад на свою голову.