Маршал грозового мира
Шрифт:
Сквозь невозмутимость Байониса проступило откровенное удивление, и даже майор Тровен приподнял бровь, внимательно посмотрев на Хора.
— У вас очень любопытные предположения, господин ученик Маршала, — заметил учитель. — И я бы не сказал, что они имеют серьезное основание. Вот так сразу подозревать всех правителей Объединенного Мира — тут нужно иметь дерзость, я бы даже сказал, наглость.
— Я сказал — возможно, — очень вежливо произнес Мальс. — Хотя больше я подозреваю другого человека.
— И кого же? — Маршал уже не выглядел уязвленным.
— Рондера Мистераля, — Хор постарался сохранить невозмутимость. —
— А почему покровитель? — только и спросил Тровен. — Почему вы думаете, что само «вышестоящее лицо» не могло совершать это преступление?
— Все очень просто, — усмехнулся Хор. — Преступник начал убивать именно потому, что у него появился покровитель, а до этого он не мог быть полностью уверенным в своей неуязвимости. И даже не знал, кого убивать. Сначала действовал по указке покровителя, а затем начал расширять горизонты. Синди, думается мне, стала случайной жертвой, но её смерть потянула за собой цепочку: предсказания Зорренда и необходимость уничтожить его из-за угрозы раскрытия. Убийца вошел во вкус: он понял, что может разделываться не только с политическими противниками своего покровителя и взялся за старую месть. Так и погиб адмирал Иушнице. Что же касается Алексиса Эссентессера, то мне кажется, что его убили как раз по указке.
— Выглядит непробиваемо, — наконец произнес Маршал. — Проблема только в том, что доказательств этой версии тоже нет.
— Я не ищу сейчас доказательств, — качнул головой Хор. — Я хочу понять, что же на самом деле произойдет, потому что это имеет непосредственное отношение ко мне и окружающим меня людям. Быть может, ваши глубокомысленные рассуждения ещё продолжатся над моим трупом.
— И почему же именно вы? — спросил Тровен.
Байонис вопросительно глянул на ученика и, получив едва заметный кивок, пояснил:
— Перед смертью Мэйл написал письмо. Вернее, преступник вынудил его записать это послание, адресованное именно Мальсу. Прочтите, — он протянул ему тот самый лист. — Только предупреждаю, что в материалы дела это войти не должно: это останется между нами тремя. Убийца, именующий себя Кеем, из насмешки выходит на связь с некоторыми людьми, и это могло бы принести нам пользу, оттого так важно соблюдать навязываемые им правила игры.
— Я тоже должен вам кое-что сообщить, — Тровен взял в руки письмо, однако читать не начал. — Дело в том, что ко мне сегодня утром обратилась одна девушка, уже известная мне по истории с часозвоней. Хемена Ричардель. Тот, кого вы называете Кеем, навещал её и устроил один любопытный разговор.
— Речь шла о центре круга? — быстро произнес Хор, повинуясь блеснувшей интуиции.
Тровен неторопливо кивнул.
— Насколько я понимаю, в письме затрагивалась та же тема, раз вы отгадали. Кей предложил Хемене три варианта «центра круга». Её, её названую сестру Адилунд Мистераль и вас, Мальс Эссентессер.
— Вот как, выходит, — пробормотал Хор. — Тогда вам станет совсем ясно содержание письма.
Хемин, едва знавшая его Хемин выбрала его как центр круга. Что это? Благодарность по отношению к человеку, который согласился вернуться в военную сферу, откуда ушел десять лет назад?
— Насколько я понимаю, — Тровен отложил в сторону прочитанное письмо, — вы также намерены снять с себя почетную должность центра круга?
Хор невозмутимо кивнул.
— Я не готов решать за других.
— Это делает честь вам, хоть и убирает любую определенность из дальнейших действий Кея, — Тровен ещё раз глянул на строки убийцы, выписанные почерком адмирала. — Впрочем, немалую важность имеет пункт про личную встречу. Если она состоится, это может быть прорыв во всем расследовании.
— Следует быть очень осторожными с этим, — предупреждающе заметил Байонис. — У нас опасный и непредсказуемый оппонент. Чем меньше он знает о наших успехах, тем лучше. Лучше его не провоцировать.
— Боюсь вас разочаровать, господин Маршал, — взгляд Тровена отчего-то сделался неприятным, — однако некоторые люди, не чувствуя за собой хвоста, начинают излишне наглеть. У нас есть два варианта. Либо преступник — лекарь, либо их в команде двое, и один убивает, а другой уродует тела, — вернулся к выстраиванию догадок майор. — Оба варианта имеют равную вероятность, хотя убийца в семье лекарей… Признаю, выглядит это жутковато.
— Не менее жутко, чем смерть Мэйла, — жестким тоном произнес Маршал. — В любом случае мы должны искать среди Аймалдэнов — преступника или его пособника.
— И в первую очередь среди Бьюкенена, Виррена и Маскэрэ Аймалдэнов, — уточнил Мальс. — В принципе, вызывает сомнения даже Тора, но её защищает то, что она спала в каюте адмирала, а хлопков двери не слышал никто.
— Если брать за истину то, что действуют два человека, то что же, выходит, — Байонис нахмурился, — они оба летели на «Рассекающей»? Или только убийца, а лекарь уже потом собрался что-нибудь… вырезать у Мэйла? В таком случае ни Виррен, ни Маскэрэ, ни Бьюкенен здесь ни при чем, а это только все путает. Я предлагаю пока принять первый вариант. Сомневаюсь, что владелец метода Хасдента захотел бы с кем-то делиться. Не говоря уже о том, что вырезание частей трупов в госпитале смотрится более чем странно — какой смысл проворачивать такое? Более реально, что убийца — лекарь и он сразу же после убийства резал тела. Хоть я до сих пор не знаю зачем, но все же это смотрится лучше. Поэтому я считаю, что Лейнора Зорренда пока надо отодвинуть. Займемся нашими лекарями.
— Как я уже говорил, Бьюкенен вызывает много вопросов, — не смог не встрять с любимой своей темой Хор. Наверное, в нем на всю жизнь осталось недоверие к тем, кого кто-либо называл Кеем.
— Виррен наиболее опытный из них, — попытался устроить противовес упрямым подозрениям ученика Байонис. — Кею Аймалдэну, — он, видимо, специально сказал именно так, — могло бы не хватить опыта на подобные сложные манипуляции.
— Скажите, майор, — Хор переключился с Маршала на Тровена, — а на каком счету у госпиталей все четверо подозреваемых-Аймалдэнов?