Маршал грозового мира
Шрифт:
— А к тому, чтобы ничего не пропало даром, чтобы ты стал нормальным человеком, — резко ответил Фаркасс и повернулся к Маршалу: — Я заберу его, Байонис.
— Да без проблем, — пожал плечами тот. — Мне именно это и надо было. Скажи только, как ты успел так быстро сюда прийти?
— Да я с самого начала знал, что это чудо умчалось на «Рассекающей», — зло выплюнул Магистр. — Думаешь, мне никто не сказал о твоей дружбе с капитаном Рэндом? — он глянул на присмирневшего Хоуэрса. — Я сразу понял, что иного пути у тебя и не будет, поэтому попытался навести контакты с Грозовым Миром, чтобы тебя там поймали и доставили сюда. Все вышло даже удачнее, хотя Иушнице жаль. Без него наш воздушный флот станет в разы слабее — пока не найдется достойная замена. Я находился
— А может, я не захочу никуда идти! — из последних сил пытался брыкаться ученик. — Господин майор, вы же понимаете, что может действительно произойти преступление!
— Я осознаю, что два знатока закона не станут совершать крайностей, поскольку лучше всех остальных представляют себе последствия, — равнодушно откликнулся Тровен. — Надеюсь на ваше благоразумие, господин Магистр.
— Правильно надеетесь, — в один прыжок Фаркасс настиг Хоуэрса и, схватив его за руку, потащил из каюты. На лице того читалась обреченность приговоренного к смерти.
Когда оба Эссентессера с шумом покинули корабль, Байонис только усмехнулся, обращаясь к Хору:
— Вот даже и не скажешь с первого раза, кто более нагл — ты или он.
***
Хемене снились мутные пугающие сны. Со злой улыбкой шагал навстречу Кей и протягивал отрубленную руку с металлическими двумя третями предплечья. «Вот, смотри, смотри — это твой выбор». От страха отнимались ноги, а убийца подходил все ближе и ближе, вытаскивая из кармана нож. «Это твой выбор. Твой».
Она просыпалась с тихим визгом и терла глаза, отчаянно боясь снова погружаться в жуткий несуществующий мир, созданный её страхами. Вскакивала посреди ночи, ходила туда-сюда по комнате, пытаясь осознать, что и зачем делает. Чувствуя озноб от тревоги и ночной прохлады, закутывалась в одеяло, но от этого начинали слипаться глаза, в дреме вспыхивала сцена из недавних снов, и Хемена с испугом отбрасывала одеяло. Её била дрожь от одной мысли о том, что придется снова увидеть этот ужас.
Тяжелая голова клонилась куда-то вбок, одинокие мысли робкими рыбками дергались в пустом аквариуме разума, затянутом зеленой ряской страха и неясности. Хемена понимала, что всего лишь середина ночи, что утром надо на занятия, что необходимо отдохнуть, иначе завтра весь день будет ломить голову, но все это отступало перед паникой, что захлестывала от жутких ночных видений.
Хемена доставала из шкафа какую-то книгу, легкомысленный женский роман, давным-давно одолженный одногруппницей и так и не начатый, глотала глупые строки, пытаясь этим отвлечься, чтобы потом все же заснуть, но с трудом воспринимаемая история оставалась чужой, не позволяла проникнуться собой так, чтобы можно было забыть про суровую реальность. От сладости придуманной жизни начинало тошнить, и она тянула к себе какую-то другую книгу, начинала листать страницы, тупо глядя на буквы, воспринимая максимум слова, но никак уже не предложения и тем более не абзацы. Хемена боялась этого состояния страха перед кошмарами больше, чем самих кошмаров.
В конце концов она забылась за третьей по счету книгой и встретила утро, с облегчением осознав, что не увидела в последних снах ничего, кроме каких-то мелькающих расплывчатых образов. Но это не отменяло давящего понимания совершенного выбора. Почему Хемена произнесла имя Хора? Почему не выбрала сестру, которая возвращалась в их семью и опять становилась близким человеком? Она боялась думать о смерти Адилунд, особенно после этих кошмарных снов. Возможная гибель Хора представлялась менее яркой, но более реальной и оттого очень пугающей.
Отчего-то в памяти стояло его лицо, совершенно спокойное и мало что выражающее, однако в глубине взгляда горела уверенность и невозмутимый ответ на брошенный вызов. Таким она увидела Хора
«Я вас запомнил». С той минуты все и началось. Кей успел произнести три насмешливых слова, а Хор успел взглядом принять этот вызов. Началась война, в которой он не собирался отсиживаться в безопасных местах. Хемена знала, что Адилунд всегда мечтала о счастливой семейной жизни, не стремилась к карьерным высотам и не мчалась впереди всех. Мальс Хор… Мальс Эссентессер был другим. И он, похоже, не собирался откладывать начатое, забывать о том, что произошло в часозвоне, и выбрасывать из своей жизни загадки Кея. И именно поэтому Хемена хотела его защитить.
Хоть в эту ночь и удалось поспать, но она чувствовала себя так, словно провела её не в кровати, а за какой-то тяжелой работой. Мысли не желали разгонять застоявшийся в голове туман. Кое-как вышло переключиться на теорию военной науки Крылатого Мира, однако Хемена понимала, что сегодня блистать не получится. Из-за внезапных событий, закруживших в своем вихре и не желающих опускать на твердую землю, она перестала быть той примерной ученицей, какой её знали в Академии.
Месяц назад в центре жизни непоколебимо стояла грядущая карьера в армии, и Хемена этим гордилась, противопоставляя себя ровесницам, которые побаивались войны. А теперь… теперь изменились строгие рамки, которые построил отец при помощи учителей и за которые она заставляла себя не выходить, чувствуя себя, впрочем, вполне удовлетворенной. В четкие правила и цели влилось беспокойным ручьем желание нарушать устоявшиеся традиции, не оправдывать ожиданий, зато оправдывать опасения. И за все это следовало благодарить именно Мальса Хора. У них было мало встреч и серьезных разговоров. Но даже несколько фраз зацепились в памяти, порой забредая в мысли и напоминая о своем существовании.
Хемена помнила, как её потрясли спокойные слова Хора о том, что он мог бы не пойти в ученики к Эссентессеру и мог бы вообще убраться из Центра, если бы сильно того захотел. Она слушала это, открыв рот, и постепенно осознавала, что за границами уготованной ей судьбы есть жизнь, есть что-то привлекательное, куда можно нырнуть с головой. Куда хотелось нырнуть с головой. Хемена побаивалась этого своего стремления, однако чувствовала: если обучение в Военной Академии в конце концов зайдет в тупик, то придется вырваться из золоченой клетки. Правда, южная птичка могла не приспособиться к климату столицы, а привыкшая к обеспеченности девушка могла не справиться самостоятельно, однако она верила, что все получится. В крайнем случае, ей бы немного помог Хор.
В последние дни в Академии главной темой разговоров стал новоявленный Мальс Эссентессер: его на все лады обсуждали, чаще ругали, чем хвалили, а многие вообще задавались вопросом, откуда он взялся и с какой такой стати занял место ученика при Маршале. Возмущались многие. Ещё бы — они столько трудились, чтобы приблизиться к роли Эссентессера, а её взял и прихватил никому не известный паренек, который даже в Академии не обучался! Паренек из Центра Одаренных! Ричардели гадали, что это за феномен такой. Мало кто мог подумать, что человек, имея крупный талант, по своей воле может избрать отличающуюся от него стезю, потому ученики и удивлялись: да, учился в детстве на военного, но ведь не прошел способностями. А он не прошел своей честностью и стремлением к свободе. Тем самым стремлением свободе, частичку которого Хор подарил Хемене.
Но сегодня разговоры в Академии шли другие. Пугающие. Одногруппники сообщили Хемене, что дирижабль «Рассекающая», на котором отправился в Грозовой Мир Хор, вернулся в Квемеру. Потому что его капитан, адмирал воздушного флота Мэйл Иушнице Ричардель, был убит. Новость упавшей скалой пригвоздила к земле, заставив снова вспомнить разговор с Кеем, свой выбор… Убийца не сидел сложа руки. Ещё одна смерть — и на этот раз уже никто не сомневался, что она носила криминальный характер. А что будет дальше? Что будет с Адилунд, с Хором, с ней самой?