Маршал Малиновский
Шрифт:
В штабе округа М. В. Захаров и Р. Я. Малиновский, стоя над раскрытой картой, намечали маршруты и районы учений, в том числе учения по форсированию Днестра, с таким расчетом, чтобы скрыть от противника замысел советского командования по подтягиванию войск 2 к границе. Перевозки должны были осуществляться без изменения графика работы железнодорожного транспорта. Они также рассмотрели план подъема частей по тревоге, порядок поддержания связи и многие другие вопросы.
Во время встречи Малиновский узнал от Захарова, что приграничные
...Одесса спала глубоким сном. Вокруг стояла безмятежная тишина. Было очень поздно, скоро рассвет, и свежая ночь вновь сменится знойным летним днем.
— Неплохо было бы, Матвей Васильевич, иметь характеристики на гитлеровских командиров и командующих, с которыми придется иметь дело. Очень уж интересно знать их слабые стороны, о сильных мы достаточно напичканы трескотней о победах из печати и по слухам. Я, конечно, понимаю, что откажут, по желание велико.
— Думал об этом. Пока рано — пе та ситуация. Ты помнишь белорусские маневры в тридцать первом?
— Помшо.
— А помпишь немецкую военную делегацию? Она присутствовала на учениях.
— Постой, постой, припоминаю! А что?
— Так вот, там были два полковника: один — Ерау-хич, другой — Кейтель. Есть данные, что первый сейчас при Гитлере главком сухопутными войсками, а Кейтель — начальник штаба ставки.
— Да, видные посты заняли за десять лет...
Итак, явно падвпгалась война. И Родиону Яковлевичу особенно запали в душу слова М. В. Захарова: «Судя по всему, мы стоим на пороге тяжелых испытаний. II что бы пи случилось с тобой — держи связь, всегда помогу. Ведь ты будешь па главном направлении округа».
В ночь на 8 июня генерал Малиповскпй объявил боевую тревогу штабу, частям в Кировограде и включеппым в боевой состав корпуса 74-й стрелковой и 30-й горнострелковой дивизиям. Одновременно в Котовске была поднята 16-я танковая дивизия, которая совместно с 30-й горнострелковой из Рыбниц составляла «противника» на Днестре по условиям задачи.
К 15 июня 74-я и 30-я дивизии сосредоточились северо-восточнее Бельцев. 176-я дивизия оставалась на прежнем рубеже — река Прут от Липкан до Петрешт у Скуляп. За несколько часов до начала войны М. В. Захаров подчинил ее командиру 35-го стрелкового корпуса комбригу И. Ф. Дашичеву. Он считал, что руководство обороной стыка между правофланговой 176-й дивизией и 95-й, которой предстояло прикрывать Государственную границу южнее, должно осуществляться одним командиром. Однако расстояние между штабом дивизии в Бельцах и штабом 35-го корпуса в Кишиневе составляло 180 километров, и Малиновского беспокоило такое решение, поскольку дивизия, прикрывая границу на 150-кплометро-вом фронте, заслоняла собой бельцевское направление, па котором сосредоточились две другие его дивизии. Управлять приграпичпыми частями из штаба 48-го стрелкового корпуса, разместившегося во Флорештах, было куда удобнее, чем И. Ф. Дашичеву из Кишинева.
Усомнившись в надежности обороны малыми силами
В конце июня в округе должны были начаться штабные учения со средствами связи. Привлекались штабы корпусов, авиация и армейский аппарат, образуехмый из окружного управления па случай мобилизации. Родион Яковлевич просил Захарова исключить участие в учении штаба 48-го стрелкового корпуса.
Утром 18 июня из Крыма возвратился командующий. Захаров доложил ему, что полевую поездку на учение нецелесообразно проводить со средствами связи, так как обстановка требует постоянной боевой готовности войск. В случае войны сосредоточение средств связи в Тирасполе и Кишиневе оставит войска округа без управления. Вместо этого целесообразнее провести рекогносцировку с решением задач-летучек на местности без средств связи, чтобы командиры смогли при необходимости быстро возвратиться к своим войскам. Что касается формируемого армейского управления, то его лучше поднять по тревоге и отправить в Тирасполь па свой узел связи.
Командующий возразил, ссылаясь на то, что Генеральный штаб обвинит округ в срыве важного мероприятия. Однако по настоянию Захарова Черевиченко позвонил ь Москву и доложил соображения начальника штаба. С. К. Тимошенко ответил, что надо согласиться с Захаровым.
В 5 часов утра 20 июня личный состав, выделенный для создания управления 9-й армии, был отправлен на автомашинах. Захаров задержался по срочным делам и выехал поездом 21 июня. В тот же день прибыл в Тирасполь. Штаб армии разместился в здании педагогического института.
...Около 22 часов 21 июня командующий округом вызвал М. В. Захарова на переговоры и спросил, сможет ли он расшифровать телеграмму, если получит напрямую из Москвы? «Смогу»,— последовал ответ. Буквально через пару минут опять вопрос: «Вторично спрашиваю, подтвердите свой ответ, что можете расшифровать телеграмму из Москвы?» Захарова крайне удивило повторение запроса. Он ответил: «Вторично докладываю, что могу расшифровать любую телеграмму из Москвы». Я. Т. Черевиченко дал указание: «Ожидайте поступления на
Москвы шифровки особой важности. Военный совет уполномочивает вас немедленно ее расшифровать и отдать соответствующие распоряжения. Я и член Военного совета будем в Тирасполе поездом 9.00 22 июня».
Соединившись с Москвой, Захаров вызвал оперативного дежурного по Генеральному штабу и спросил, когда можно ожидать текст особой важности. Тот ответил, что пока не знает. Оценив создавшееся положение, М. В. Захаров в 23 часа вызвал к аппаратам командиров всех корпусов и отдал приказ: «Штабы и войска поднять по боевой тревоге и вывести из населенных пунктов. Частям прикрытия занять свои районы. Установить связь с по-гранчастями». Командующему военно-воздушными силами округа было предложено вывести за ночь самолеты на полевые аэродромы.
Диверсант. Дилогия
Фантастика:
альтернативная история
рейтинг книги
