Мартин Лютер и Томас Мюнцер, или Начала бухгалтерии
Шрифт:
Пауза. Карлштадт и Меланхтон смотрят друг на друга.
МЮНЦЕР
Эти вопросы несущественны. Разве не следует прямо обратиться к крестьянам, рабочим и бюргерам? Они с нами. Они на нашей стороне, а ведь речь идет о них.
ЛЮТЕР
Речь идет о теологии.
МЮНЦЕР
Я вижу это иначе.
ЛЮТЕР
Ты не разобрался.
МЮНЦЕР
Возможно. Но к чему вся теология, когда люди умирают с голоду?
ЛЮТЕР
Если
МЮНЦЕР
Более по-христиански было бы накормить их.
ЛЮТЕР
При случае расскажи об этом курфюрсту.
МЮНЦЕР
Охотно. Я захвачу с собой несколько тысяч голодных, оборванных крестьян, посмотрим, что он на это скажет.
ЛЮТЕР
Наш крестьянин — тот же вол, лишь рогов он не завел.
МЮНЦЕР
Если все наши споры только о том, кто предложит лучшее теологическое обоснование сходства крестьян с волами, то мне не о чем с вами говорить.
ЛЮТЕР
А тебя никто не звал.
Мюнцер, Карлштадт и Меланхтон уходят.
СПАЛАТИН
Папский камергер Мильтиц.
МИЛЬТИЦ ( стремительно преодолевает лестницу)
Ваша милость, светлейший курфюрст…
ФРИДРИХ
Это мой шут. Он умеет показывать кардиналов.
ШУТ ( хватается за голову, бегает взад-вперед) Ах, климат, климат, климат, климат…
МИЛЬТИЦ
Восхитительно.
ФРИДРИХ
И Максимилиана он умеет.
ШУТ ( роется в карманах)
Где тут у меня, минутку, у меня был четвертной. ( Мильтицу.) Одолжи четвертной. Сейчас верну, немедленно. Мы договоримся. Мое императорское слово. Я тебе заложу — сейчас придумаем — мои ледники! За четвертной!
МИЛЬТИЦ
Восхитительно.
ФРИДРИХ
Да.
МИЛЬТИЦ
Ваша милость, всемилостивейший курфюрст! Святой отец шлет своему сыну во Христе сердечнейший привет.
ФРИДРИХ
А что еще?
МИЛЬТИЦ
Грамоту, согласно которой два ваших внебрачных сына освобождаются от поражения в правах, и тем самым могут быть беспрепятственно назначены на высшие церковные должности.
ФРИДРИХ
Принято.
МИЛЬТИЦ
Я подчеркиваю, самые высшие церковные должности.
ФРИДРИХ
Понимаю, принято.
МИЛЬТИЦ
Кроме того, вам выдаются новые привилегии на ваше знаменитое собрание реликвий. Те верующие, которые внесут соответствующие пожертвования, получат сокращение срока в геенне огненной — по сто лет за каждую реликвию.
ФРИДРИХ
Принято.
Спалатин подсчитывает в записной книжке.
МИЛЬТИЦ
Далее — Золотая Роза Добродетели. Святой отец пишет, — куда это я задевал письмо? — ах, вот. ( Читает):
Фридрих разочарованно отбрасывает квитанцию прочь.
Это высшая награда христианского мира.
ФРИДРИХ
Безусловно.
МИЛЬТИЦ
Ее вручение связано с новыми индульгенциями.
ФРИДРИХ
Прекрасно.
МИЛЬТИЦ
Она дается за добродетельный образ жизни.
ФРИДРИХ
То-то обрадуются мои незаконные сыновья.
МИЛЬТИЦ
Святой отец сожалеет о разногласиях, обнаружившихся в последнее врмя.
ФРИДРИХ
Я тоже. Но что поделаешь. Теология.
МИЛЬТИЦ
Вы совершенно правы. Мне бы хотелось побеседовать с вашим профессором. Можно это устроить?
ФРИДРИХ
Пожалуйста. Говорите, о чем хотите.
МИЛЬТИЦ
Нижайше благодарю за аудиенцию, ваша милость. ( Уходит.)
ФРИДРИХ
Болван.
ШУТ ( вручает Фридриху сухой цветок)
Вонючая Роза Помойки за третьего незаконного ребенка.
ФРИДРИХ
Исчезни. ( Спалатину.) Вы подсчитали?
СПАЛАТИН
На каждую кость накидываются еще сто лет отпущения. При общем количестве реликвий восемнадцать тысяч девятьсот семьдесят это составит в целом один миллион девятьсот две тысячи двести два года и двести семьдесят дней.
ФРИДРИХ
Один миллион девятьсот две тысячи двести два года. Тысяча процентов чистой прибыли с тех пор, как у нас завелся этот Лютер. Вот видите, Спалатин, в крупные дела стоит крупно инвестировать. Постепенно все окупится.
Лютер и Мильтиц сидят за пивными кружками. Оба выпили, хохочут.
МИЛЬТИЦ ( целует Лютера в левую щеку, потом обходит его кругом и целует в правую щеку).
Я их спрашиваю, что они думают о римском престоле, а они говорят: «Откуда нам знать, какие там у вас в Риме столы — может, деревянные, а может, каменные».
Оба смеются, поднимают кружки, чокаются и пьют.