Маша Орлова. Тетралогия
Шрифт:
Она ждала Мифа, подперев стенку рядом с лестницей. Мимо сновали курсанты, то и дело задевая Машу то плечом, то локтем, то сумкой. Коридор именно в этом месте был слишком узким, а в сторону она не отходила. В любой момент мог появиться Миф, и она ждала, лопатками ощущая холодную неровность стены. Вымазала в побелке пальцы.
Закончилась перемена, и поток курсантов иссяк. Маша изучила дверь вдоль и поперёк, только чтобы не дать воли противным мыслям. Никаких табличек, даже номера не было. Дверь как дверь, и в широкой
Голос Мифа за спиной Маша услышала как раз, когда пыталась подглядеть в щель.
– Пришла всё-таки? Ну проходи тогда.
Он, кажется, был в неплохом настроении, держал подмышкой пару папок и на ходу вытряхивал ключи из брючного кармана. К ключам у него была приделана целая россыпь брелоков. Маша всё хотела её разглядеть, но никак не выпадало возможности.
Она посторонилась.
В комнате всё равно висела сизая пелена, и форточка была закрыта – никакой надежды на чистый воздух. Походя Маша подмигнула фотографии серьёзного человека, заткнутой за стопку книжек.
– Что у тебя? – Миф с неохотой сдвинул на край стола чашку с недопитым кофе и ворох каких-то записок, взял протянутую ему рукопись.
Маша смотрела на аквариум. Его стёкла ещё больше помутнели. На дне валялись несколько гладких камешков – всё, что осталось от обиталища прозрачной рыбки.
Может, не стоило висеть у него над душой. Маша собиралась шагнуть к противоположной стороне стола, где обычно сидела, но слишком поздно – Миф уже подхватил ручку, истерично щёлкнул пару раз по кнопке и принялся исправлять её работу.
– Ну где ты видела, что так пишут? Разве я говорил тебе такое? Это что, художественное произведение? Зачем так подробно? Ты бы ещё в стихах написала. – Взгляд Мифа поверх очков замер на Маше. Ей стало прохладно даже при закрытой форточке.
Она мотнула головой, заодно отбрасывая упавшие на лицо волосы.
– Так. Вшивенькая вышла статья. Введение необходимо переписать. Никто не лепит столько фактов друг на друга. Основная часть, слушай, опять из рук вон. Раньше было получше как-то. Статистику в любом случае придётся пересчитывать. Маша.
Он взглянул на неё, теперь сквозь очки. Она скрипнула зубами и попыталась спрятаться под чёлкой. Краска давно залила щёки и уши, и теперь хорошо бы – не дрогнул голос. Так нет же, обязательно дрогнет.
– Маша, ну каких демонов ты пошла на исследовательскую работу? Я знаю, многие ребята с вашего потока ограничиваются реферативной. Ну, сдадут потом пару теоретических зачётов, и всё. А ты чего хочешь, ты можешь объяснить мне?
Она прикусила губу. Чего она хочет? Съездить ему по лицу? Нет, плохой ответ. Тогда чего? Злорадно ухмылялся человек на фотографии, заткнутой за стопку книжек.
Миф вздохнул и отвернулся. Бессмысленно повозил мышкой по столу. Загудел спросонья очнувшийся компьютер, мигнул стандартной заставкой.
– Знаю
Маша замерла, пригвождённая к полу стыдом и отчаянием. Бежать бы ей вон – но как посметь? Миф на неё не смотрел – открыл страничку сети, набил короткий пароль в почтовом сервисе. Несколько непрочитанных писем выпрыгнули на экран. Миф тяжело вздохнул.
– Иди, переделывай. Я вижу, ты так наплевательски относишься к науке, что ещё не готова ни к чему серьёзному.
Маша спрятала глаза. Пусть бы он был хоть трижды прав, когда черкал результат её четырёхнедельной работы, пусть он имел право называть её бездарностью, но ленивой она не была никогда.
Стиснув зубы так, что заныли челюсти, она вылетела из кабинета.
– Он сказал, что я ленивая!
– Погоди, – Сабрина попыталась оттащить её за локоть от холодной батареи, с которой Маша обнималась последние минут десять, отвернувшись лицом в угол. Оттащить, конечно, не вышло. – Что, прямо так и сказал?
– Нет, – всхлипнула Маша из своего угла между батареей и кроватью и задумалась. – Сказал, что я наплевательски отношусь… отношусь… ко всему отношусь наплевательски. – Она вздохнула и выдала, как будто нырнула в прорубь: – Что статья у меня вшивая, и сама я не очень-то талантливая, мягко говоря.
Сабрина села рядом. Из приоткрытого окна по полу, оказывается, тянуло зябким сквозняком, и босые ноги тут же замёрзли. Из такого положения стало видно, что под шкафом клубилась пыль.
«Надо бы прибраться», – отстранённо подумала Сабрина.
– По-моему, это уже чересчур. Это просто-напросто хамство с его стороны.
– Ну и что мне делать, – безо всякого вопроса в голосе вздохнула Маша. – Что, так и сказать ему?
– Ну, так бы и сказала. И истерику ему бы закатила, а не мне. Вот тогда бы он точно забегал, я уверена.
Маша всхлипнула ещё раз, уже больше по инерции, чем от горя.
– Желание вцепиться Мифу в лицо уже прошло, а другого плана у меня нет. Честно сказать, и этот первый так себе. Ну закатить ему истерику, дальше что? Забирать документы из института?
– Ну да, – пришлось согласиться Сабрине. Она помолчала и откинулась спиной на гладкий торец стола. – И что делать?
– Понятия не имею. Может, и права была Ляля. Пойду под руководство Ли, буду сидеть в архиве три года, но зато меня каждый день будут хвалить.