Маша Орлова. Тетралогия
Шрифт:
Он усмехнулся совсем без удивления.
– Любишь городские сплетни? Ну хорошо, я расскажу тебе, ты ведь не отвяжешься. Да не было там никаких сатанистов. Был парень, такой же, как ты, только ещё сильнее, гораздо сильнее. Я нашёл его случайно, и мне стало интересно, что он может. Честно говоря, вышло всё – глупее не придумаешь. Он решил похвастаться перед друзьями, потянул их на стройку, а там и пришиб всех. Не то, чтобы он стал чудовищем. Скорее, младенцем, который играется с ракетной установкой. В больнице и правда не
– Значит, мне ещё повезло, что я не убиваю всех направо и налево?
– Да, – легко согласился Миф, как будто речь шла о том, что кто-то не сдал вовремя библиотечную книжку.
Маша поморщила лоб. Туманная дымка над дорожками на заднем дворе института таяла, превращаясь постепенно в сумерки.
– Вы его пристрелили? Вы говорили, что…
– Да. Другого выхода не было. Я его застрелил, потому что он был опасен для окружающих. Но не сразу. Сначала я его запер в той комнате, в которую ты меня водила. Всё надеялся, что станет полегче, но не стало. Впрочем, сам виноват. Ещё и стены зачем-то разрисовал каракулями.
Внутри у Маши сделалось горячо, как от глотка только что вскипячённой воды. Миф говорил, не глядя на неё, и дымка на дорожках парка уже превратилась в густой вечер, разбавленный бледным светом фонарей у ворот и у входа в приземистое здание лаборатории. Из-за пасмурного неба стемнело очень быстро.
– Раз вы знали, что в больнице нет никакой аномалии, зачем же тогда закрыли стройку? – не поверила она. Не мог человек так спокойно рассуждать об убийстве.
Мог.
Миф махнул рукой.
– О, на это были причины, не переживай. Сильные мира сего не поделили то ли деньги, то ли сферы влияния. Меня только попросили сочинить научную причину. Я сочинил. Правдоподобно вышло, ведь так? Как раз с этими сатанистами удачно совпало.
Он улыбнулся в Машино застывшее лицо, шагнул вниз. И вскоре призрак белой рубашки скрылся за деревьями парка.
* * *
Ветер гонял по асфальту обёртку от конфеты, и вчерашние лужи шли рябью. Вокруг луж прыгали воробьи, пухлые, желторотые, разевали голодные клювы.
– Сабрина позвонила? – хмуро спросила Ляля, болтая над лужей ногами в резиновых сапогах.
В парке было пусто, никого не прельщал накрапывающий дождь, и мокрые воробьи под деревьями, и лужи, которые вольготно раскинулись под каждой скамейкой.
– Нет, – в который раз повторила Маша. Она устала слушать удивлённые возгласы, хлопанья руками и бесконечное «ну как же так!». – Это я ей позвонила. Потом ещё раз десять. А потом приехала.
– Ты меня, конечно, извини, но это идиотизм, – фыркнула Ляля.
Маша прищурилась, глядя на жёлто-оранжевую половинку солнца, падающую за крышу центрального музея.
– Я
– Такой? – сказала она особым тоном. – Это уж точно. Ну и что дальше?
– Не знаю, – апатично выдала Маша. – Правильно Горгулья сказала, что за практику мы все свои плохие стороны покажем. Вот и показали. Вопрос в том, что дальше.
Они бродили по асфальтовым дорожкам, поскальзываясь на мокрых, сбитых дождём листьях. Заплакал им на зонты насупленный город, и тогда снова попрятались воробьи.
– Чему научил тебя Миф? – поинтересовалась Ляля, искоса поглядывая на Машу.
Та ловила капли, вытянув вперёд руку. Поджала губы с почти стёршейся помадой.
– Представь себе ленту. Представила? Теперь сверни её восьмёркой, чтобы она ни в одном месте не перегнулась. Потом ещё одну петлю, но чтобы левый конец ленты перегнулся. И дальше плети цепочку. Каждая третья петля – с перегибом. Плети дальше. А теперь в уме вычисли, сколько будет триста восемьдесят пять умножить на тринадцать. Не забудь о каждом третьем…
– Голову можно сломать! – выкрикнула Ляля, еле дождавшись конца.
Маша безрадостно усмехнулась. Парк, ограниченный четырьмя дорогами, был прямоугольным, и когда они доходили до выхода, Ляля придерживала её за рукав: «Ещё прямоугольничек?».
– Этим и занимаюсь. Мне ленты и прочие окружности уже во сне видятся.
Мимо прошлёпала по лужам девушка на высоких каблуках, сердитая и деловая, с большим пакетом в руках. Маша бездумно проследила за ней – нет, не Альбина.
– Ну и как, помогает?
– Как будто бы да, – пожала плечами Маша. – Времени нет думать об аномалиях. Только о лентах и восьмёрках.
Снова быстро стемнело – в лужах уже плавали отражения сырных головок фонарей.
– Это значит, ты теперь можешь создать какого угодно призрака, – чуть мечтательно пробормотала Ляля, опуская раскрытый зонтик, чтобы задрать к тёмному небу лицо. Звёзды, заглушённые городскими огнями, тускло поблескивали ей в ответ.
– Я даже не знаю, как это получается. А ведь правда. Что если… – Маша глянула на темнеющие впереди ели.
– Маша, – тихонько окликнула её собеседница. – Что-то мне не нравится твоя улыбка.
Эпилог
Засвистел на кухне чайник. Маша нехотя оторвалась от компьютера. Она вернулась через минуту, размешивая в кофе сахар, а на форуме уже появилось не меньше десятка новых сообщений.
«Ну что, так заскучали на каникулах, что новых приключений себе нажить решили? Между прочим, всего полторы недели прошло» – в конце Рауль поставил смешную рожицу.
Дальше шло три комментария Лялиного авторства, состоящие из смайликов и пару картинок с забавными подписями. Маша фыркнула над одной, чуть не забрызгав кофе клавиатуру, и быстро пролистала вниз.