Машенька и опер Медведев
Шрифт:
Моя девочка...
– Как там мой аленький цветочек?
– кусаю с возбужденным шипением за мочку.
– Никто свои серые, почти что оторванные причиндалы не тянул?
Ложится, хихикая, на спину.
– Только Медведь...
– Медведю можно всё! Разрешаю.
Развожу её колени, медленно скользя ладонями выше, в пах.
– Юбка была интереснее и перспективнее...
– Ми-ша...
– Ты не забыла, как наша любимая сказка называется?
– останавливаюсь большими
– Ай... ай...
– ловит мои руки.
– Отвечай...
– Аленький цветочек?
– Про него, да... Но сказка другая.
– "Машенька и Медведь"?
– Ну, ты сама это сказала!
– смеясь ложусь сверху.
– Эй... коварный!
– Мхм...
– Мне твоя "кобура" на бедро давит, - шепотом.
– Пора вытащить ствол и пострелять... м?
– Здесь?!
– шокированно.
– Дурочка...
Прижимаюсь губами к её лицу, закрываю глаза.
– Я скучал...
– шепчу ей.
– И места себе не находил. Извини, малыш, за неадекват там... Чет взорвало...
– И ты меня...
Ну вот... Можно ровно дышать, кайфовать от жизни и верить в счастливое будущее, скорые "стрельбы"... Практически.
Не двигаясь, ловлю себя на том, что пытаюсь надышаться ее запахом впрок.
– Я вечером тебя сегодня украду, ладно? Сходим куда-нибудь...
– Вечером? У меня комендантский час...
– расстроенно.
– Во сколько?
– В десять.
– Мм... хреново. Я часов до восьми сегодня. Может, ну его, этот час? Что он сделает? Ремня ж не даст.
– Я подумаю... есть пара идей.
– Мда... сложная получается конструкция. Я уж лет пятнадцать так не парился с родителями барышни.
Ручка на двери дергается, мы подлетаем со стола.
– Заело, товарищ майор.
Доносится из-за двери голос Айарова.
– Дай сюда!
– раздраженный голос Брагина.
– Твою мать!.. Залёт... Этот будет долбиться до последнего.
Надо открывать.
– На стул сядь...
– бросаю я Маше.
– Миш!
– жалобно.
– Давай, давай...
Отодвинув стул, открываю дверь.
– В чем дело?...
– смотрю ему в глаза.
– У меня человек показания дает.
– Нда?
– подозрительно.
– А в отделе сказали, что тебя еще нет, капитан. Десятый час, а у меня в отделе два с половиной опера.
Половиной он величает Кролькова.
– Так работаем с утра. Некогда в отделе сидеть.
– М... Что за человек-то? По какому делу?
– оборачивается на мгновение.
– Айдаров, этого в кабинете допроси.
Отстраняет меня, проходя внутрь.
Явно пытаясь вспомнить, озадаченно смотрит на покрасневшую Машу.
– Это по какому делу у нас барышня? Лицо знакомое.
– Это
Все равно же вспомнит.
– Оо... Действительно. Здравствуйте, Мария.
– Здравствуйте, - подскакивает Маша как школьница.
– Ну что Вы, садитесь. Свидетель?..
– с недоумением смотрит на меня.
– Да...
– веду пятерней по волосам, придумывая что-нибудь правдоподобное.
– Наркоту у нас походу на районе толкают.
Эта версия бесперебойная. Всегда есть кого прессануть.
– Кто?
– смотрит он на нее требовательно.
Маша растерянно приоткрывает рот, отыскивая мой взгляд.
Ну звездец!
Поощрительно делаю ей бровями - давай, ври чего-нибудь, сказочница.
– Цыгане?
– неуверенно.
Удовлетворено киваю. Чем не вариант?
– Какие цыгане?! Я же из центра всех их выселил!
Черт! Ну что у нас цыган нет? Одна-то точно есть...
– Осталась тут одна дама... Некто Тахур, - перетягиваю его внимание на себя.
– Шифруется под гадалку. Но есть вот подозрения. Мария видела, как передавала она какой-то подозрительный пакетик...
Придется Вам, Ада Хармановна ускоренно карму за свои то ли порчи, то ли мошенничества отработать. Помурыжим Вас теперь для профилактики. А вдруг и правда чего...
– В самом деле?
– разворачивается к ней.
Маша часто и с энтузиазмом кивает.
– И что там с пакетиком?
– Там... цветные таблетки. Она сказала... "эмэмдэмсик"...
Какие обширные познания! Откуда, м?
– Так, работай, давай, капитан. Нечего девушку задерживать. Ставьте слежку, берите понятых...
– Есть!
– Чтобы сегодня мне отработал эту цыганку. Меня вот полковник Тихонов с утра уже... простимулировал во все места, - язвительно и перебирая в воздухе пальцами.
– Я думаю, к чему бы это. А тут вот, на глазах дочери наркобизнес крутят в нашем районе!
– Пойдемте, Мария, - подхватываю я её под локоть.
Торопясь вместе идём вниз.
– Я все правильно сказала?
– Ты прекрасная врушка. А ушки откручу... но вечером.
Вывожу её на улицу, усаживаю в такси.
– До вечера, малыш...
– стоим еще пару минут обнявшись.
– Миш?
Поднимает виноватый взгляд.
– Что?
Вздыхает.
– Нет, ничего. До вечера.
Отпускаю.
Еще десять часов до нашего вечера... Долго!
Цыганка, да?
Ну окей... потусуюсь сегодня "в полях". Забрав свою тачку, покупаю себе бургер и припарковавшись во дворе той самой нашей цыганки восстанавливаю сожженные на нервняках калории.
Аппетит, благо, теперь как новенький. Можно и кабанчика съесть.