Маска Черного Тюльпана
Шрифт:
Еще она не против была снова поцеловаться с Майлзом, но он так сурово хмурился, что, наверное, ей не удастся склонить его к новым поцелуям.
— Да, убить, — твердо повторил Майлз.
Мгновение он молчал, быстро соображая. Генриетта — девушка умная… и упрямая. Он прекрасно знал — туманные предупреждения об опасности не произведут на нее впечатления. Военному министерству это не понравится, но… безопасность Генриетты прежде всего. Конечно, вопрос о том, кто убережет ее от него, по-прежнему останется открытым.
Майлз взъерошил волосы.
— Вероятно,
— Ты знаешь об этом?! — воскликнула девушка.
— О чем? — вскинул голову Майлз.
— О шпионе. — Генриетта постаралась понизить голос. Она подошла поближе к Майлзу, ее юбки задели его брюки. Майлз шарахнулся, как резвый жеребенок.
— Я собиралась предупредить тебя сегодня вечером, когда найду, но вмешались обстоятельства. — Генриетте хотелось, чтобы данные обстоятельства — те, что заставили Майлза поцеловать ее, — возникли снова, но поскольку они не проявляли никаких признаков повторения, продолжала: — По сведениям из моих источников, в Лондоне появился чрезвычайно опасный новый шпион.
Майлз так и сел на маленькую позолоченную банкетку у стены. С каких это пор у Генриетты есть свои источники?
— Я даже спрашивать не буду, — пробормотал он.
Генриетта иронически усмехнулась и села рядом с ним на банкетку, ее юбки накрыли его ноги.
— Может, и к лучшему, что не будешь.
— Тебе известно что-нибудь еще об этом… новом повороте событий?
— Все, что я знаю, — мы с тобой оба под наблюдением; вероятнее всего, из-за нашей связи с Ричардом.
— И ты все равно гуляешь одна?
— Мне нужно было предупредить тебя, — объяснила Генриетта самым благоразумным тоном, какой смогла изобразить. И поспешила продолжить, прежде чем Майлз примется читать нотации: — Я также воспользовалась возможностью и собрала попутно кое-какие сведения.
— А твоя мать знает об этом сборе сведений? — мрачно спросил Майлз.
— Это нечестно, — заметила Генриетта. — Мама поехала в Кент к малышам, а то, чего она не знает, ей не повредит.
— Повредит, когда тебя найдут мертвой в какой-нибудь канаве.
— Почему в канаве?
Майлз издал неразборчивый звук, выражавший крайнюю досаду.
— Не важно.
— Тогда почему ты об этом упомянул?
Майлз ответил, ткнувшись головой в колени. Сильно.
Генриетта решила, что самое время переменить тему.
— Откуда ты знаешь про шпиона?
— Некоторые из нас, — сдавленно заметил Майлз, — по случайности работают в военном министерстве. Некоторые из нас не наивные девчонки, навлекающие на себя смерть и несчастья, играя с вещами, в которые им не следовало бы соваться.
— Ты даже не хочешь узнать, что я обнаружила? — вкрадчиво поинтересовалась Генриетта.
Не разгибаясь, Майлз осторожно на нее посмотрел.
— Мне придется об этом пожалеть, да?
— Лорд Вон, — начала Генриетта, — очень странно себя ведет.
— Он не только странно
Все веселье как ветром сдуло с лица Генриетты.
— Дауни жив?
Тяжело вздохнув, Майлз привалился к стене.
— Хирург говорит, что выживет, но он едва не погиб. — Майлз закрыл глаза, и перед его мысленным взором предстал слуга, лежащий на полу весь в крови. — Сегодня кто-то перевернул мою квартиру вверх дном, что-то искал. Дауни попался ему на пути. Если бы я был дома…
— Его все равно могли бы ударить ножом.
— Если бы он не служил у меня…
— На него могли напасть грабители. Такие вещи случаются.
— Вероятность их гораздо больше, когда в деле замешаны французские шпионы, — негромко сказал Майлз. — Он пострадал из-за меня. Ты не понимаешь. Я проявил беспечность, Генриетта. Если бы я не привлек внимание шпиона…
— Но неужели ты не понимаешь? — Она повернулась, чтобы посмотреть на него, и сдавленно охнула, когда планки корсета впились в ребра. — Ничего ты не привлекал. По крайней мере не своими действиями. За нами уже следили по той простой причине, что все эти годы мы входили в круг друзей Ричарда. Если кто и виноват, — продолжала она, воодушевляясь темой, — так это Ричард, потому что добился таких успехов. Вот. Понятно?
Как девушка и думала, Майлз поморщился.
— Это бессмыслица, Генриетта.
— С твоей стороны тоже, так что мы квиты.
— Спасибо, — проворчал он.
— Ну что ты, — мягко отозвалась Генриетта.
При взгляде на Майлза, обессиленно сидящего на банкетке, без фрака и галстука, в расстегнутом жилете и мятой рубашке, растрепанного, неприкаянного и удрученного, Генриетте пришлось подавить в себе захлестывающую волну нежности. Ей хотелось убрать со лба Майлза постоянно спадающую прядь волос и поцелуями разгладить морщины, залегшие от крыльев носа к углам рта.
Прекрасно зная Майлза, Генриетта ничего этого делать не стала, а лишь нейтральным тоном спросила:
— Откуда ты знаешь, что именно лорд Вон ударил ножом Дауни?
— Визитной карточки он не оставил, если ты об этом, — сказал Майлз со всей бесцеремонностью мужчины, которого обманом заставили выдать свои чувства.
Генриетта посмотрела на него, как бы говоря: «Не будь идиотом».
— Просто это не очень вяжется с лордом Воном.
— Ты считаешь его не способным на убийство?
— Я бы так не сказала. Но по-моему, гораздо легче представить его подсыпающим кому-нибудь яд. — Генриетта воздержалась от описания личного опыта в этом отношении. В конце концов, у нее нет доказательств, что вино было отравлено. — Пырнуть кого-то ножом — это слишком… грубо. Лорд Вон любит таинственность, мистику. Если он решит кого-нибудь убить, то подойдет к делу с большей изобретательностью.
Майлз задумчиво нахмурился.
— Я тебя понял. Не знаю, сам он это сделал или послал лакея, но он кажется наиболее вероятным подстрекателем, если ты предпочитаешь смотреть на это под таким углом.