Маска времени
Шрифт:
– Но почему он решил убить именно меня? Почему он так хорошо все знал о Кемпбелле Бринкмане, чтобы придумать столь правдоподобную историю?
– Мэм, весь Вейл знает вас, вашу мать и Кемпбелла Бринкмана. И ничего удивительного: городишко маленький, – неожиданно вмешался Джоргенсен.
– И все-таки непонятно, почему Ломовик выбрал именно меня.
– Вы очень привлекательны, – вступил в разговор третий, который до этого хранил полное молчание. – Мы знаем случай, когда Бек несколько раз возвращался к одной и
– Значит, вполне вероятно, что это именно он напал на мою мать?
– Возможно, – согласился Джоргенсен. – Во всяком случае, мы продолжаем работать над этой версией. Когда ваша мать поправится, может быть, она поможет нам связать все воедино.
– Думаю, что, услышав о том, что стало с вашей матерью, Бек завелся еще больше, и это подтолкнуло его на новое преступление. Ему захотелось теперь взглянуть на дочь.
– О Господи, – выдохнула Анна.
– Мы имели дело с очень больным человеком, – спокойно напомнил Джоргенсен.
– А что известно о старике, который явно помогал Беку?
– Здесь ничего не удалось выяснить, – заметил Джоргенсен. – Мы все еще его ищем. Но он мог оказаться и случайным испуганным свидетелем происходящего.
Анна инстинктивно коснулась самых болезненных мест на своем теле. Ломовик, к счастью, не повредил кость, не то все было бы гораздо хуже. Вспоминать и разговаривать обо всем этом становилось невыносимо.
Один из детективов смущенно кашлянул:
– Мы не хотим дольше вас беспокоить, мэм. Нам надо было лишь узнать, встречались ли вы с Беком раньше или нет.
Анна встала и, сделав над собой усилие, улыбнулась и вежливо проводила детективов до выхода. Но Джоргенсен задержался.
Он вынул пачку сигарет из верхнего кармана и закурил, не спросив у Анны разрешения. Затем начал расхаживать по квартире, разглядывая вещи и выпуская при этом целыми клубами дым из ноздрей. Подойдя к камину, он остановился.
– Очень сочувствую вам, мисс Келли.
– Благодарю, – произнесла Анна с иронией.
– Я попросил в полицейском участке наблюдать за вашим домом.
– Вы хотите сказать, что каждую ночь кто-то будет заезжать? Что ж, это действительно помощь, и я буду чувствовать себя в безопасности.
– Они постараются сделать и большее. Я не обещаю охранника у двери, но местные полицейские будут зорко следить за этим местом.
– Простите меня за иронию, – извинилась Анна. – Я очень признательна вам за то, что вы делаете для меня.
– Вы уже сообщили мистеру Уэстуорду?
– Нет. Его нет ни в офисе, ни дома. Секретарша сказала, что у него сегодня очень много встреч.
– Встреч, – машинально повторил Джоргенсен. – Да, да. Я уже знаю об этом. У меня у самого их полно. Но позднее у вас будет достаточно времени, чтобы провести его вместе с ним.
– Да. Никаких секретов в Вейле. Вы
– Будьте осторожны. А я всегда рядом.
Когда Джоргенсен ушел. Анна почувствовала себя очень одиноко.
Она направилась к аптечке принять обезболивающее средство.
Анна проснулась от боли во всем теле. Действие таблеток прекратилось, и кошмар начался снова. От воспоминаний о происшествии в Джипсэме боль стала еще сильнее. Оставалось только лежать и понапрасну ждать, не вернется ли вновь сон.
Постанывая, Анна свесила ноги с кровати. Был уже полдень. Анна ничего не ела, но голода не испытывала. Неожиданно она почувствовала, что вот-вот потеряет сознание: отчетливо всплыло лицо Карла Бека и сцены недавнего кошмара. Анна встала и, пошатываясь, на ослабевших ногах добралась до телефона. Более десяти раз она пыталась дозвониться до Филиппа, но не заставала его ни в офисе, ни дома. Вдруг ее охватила безотчетная ненависть к этому человеку. Почему? Почему его нет рядом, когда Анна так нуждается в нем?
В очередной раз она набрала знакомый номер. Прерывистый голос ответил ей сразу.
– Филипп, ты чудовище! Где ты был все время?
– У тебя все в порядке? – спросил он, и голос его слегка дрогнул.
– Нет. У меня все не в порядке. Кто-то пытался меня убить.
– Что? Что случилось?
Очень коротко Анна рассказала ему о происшествии.
– Грузовик раздавил его. Но если бы не эта машина, то ты нашел бы меня мертвой.
– Ты сильно пострадала?
– Нет. Небольшие царапины да синяки. Но я напугана, Филипп, напугана до смерти.
– Анна, послушай меня. Где ты сейчас?
– В квартире матери.
– Не оставайся там. Упакуй вещи и отправляйся ко мне в номер в Уэстине. Я позвоню и скажу, чтобы тебя впустили в мою комнату. Запрись там и жди моего возвращения.
– О Господи! – уже смеясь воскликнула Анна. – Все не так плохо. Полиция постоянно присматривает за моей квартирой.
– Делай, как я сказал. И прямо сейчас, Анна. Считай, что я уже вылетел.
– Хорошо. Я поеду, если это сделает тебя счастливым. Когда тебя ждать?
– Сегодня, около полуночи.
– Все так ужасно, Филипп. Ты мне очень нужен.
– Тогда до полуночи. А теперь переезжай, и как можно быстрее.
Анна быстро упаковала вещи, вызвала такси. Боль не оставляла ее ни на минуту. Чувства притупились, и Анне казалось, будто она не двигается, а пробирается сквозь тягучую маслянистую массу, как тогда, когда она прилетела в Вейл из Майами.
Через полчаса она уже была в Уэстине и распаковывала свою сумку. Анна все время непроизвольно оглядывалась через плечо, словно ожидала, что за спиной появится фигура преследователя. В комнату Филиппа ее проводил портье, и, оставшись одна, она тут же закрыла дверь на ключ.