Маска Зеркал

Каррик М. А.

Она подошла поближе, когда Раньери и остальные уносили Леато. То, что осталось от Леато. Понизив голос, чтобы никто не услышал, она сказала: "Ты должен сказать мне сейчас, Серрадо. Ты на Аж?"

"Я должен был увидеть, что происходит", — сказал он. "Я собрал свой отряд так быстро, как только смог".

"Я знаю, что ты это сделал". Сочувствие в ее голосе почти сломило его. С ее первоначальным гневом справиться было легче, чем с этим. Рука Серсе дернулась, как будто она хотела положить ее на его руку, и он был несказанно благодарен, что она сдержалась. "Учитывая

все, что происходит, я не могу позволить себе отпустить тебя домой, но я…"

"Где он? Кто-то сказал, что нашел его. Леато?" Донайя Трементис появилась на верхней площадке лестницы, ведущей к кабинетам командиров, куда отправляли ждать людей высокого ранга. Ее волосы были всклокочены, а на плаще у колен темнели полосы грязи. Джуна стояла позади нее, выглядя более спокойной, чем ее мать, но только на мгновение.

Грей отступил на шаг. Он не был готов к этому. Донайя заметила его и поспешила вниз по лестнице. Серсел, черт побери, расчистила путь.

"Грей!" Донайя сжал его руки. "Это ты? Ты нашел его? Где он?"

Он не мог. Он открыл рот, чтобы заговорить… но увидел отчаянную надежду в ее карих глазах и не мог быть тем, кто разрушит ее мир. Он покачал головой.

Позади матери Джуна прижала кулак к губам и сдержала всхлип понимания.

"Мне очень жаль". Эти слова разорвали его на части. "Он не… Мне очень жаль. Мы нашли его тело".

"Нет." Вес Донайи упал, увлекая за собой Грея. "Нет, ты, должно быть, ошибаешься. Это должен быть кто-то другой. Не Леато. Не мой мальчик".

Она повторяла это снова и снова, и Грей чувствовал, как нити семьи Трементис обрываются вокруг него, последние оставшиеся нити.

И последние нити самого себя тоже.

Отрицания Донайи превратились в удары кулаков по его плечам. Грей позволил им избить его, потому что он этого заслуживал. Ажа снова переключил зрение: теперь он видел Аэри как место цепей, как удушающий порядок, который приносил больше вреда, чем пользы. Он закрыл глаза и попытался утешить выгнувшуюся спину Донайи, его рука прошлась по руке Джуны, когда она сделала то же самое.

Именно Джуна, наконец, вернула его в реальность. Она сделала резкий вдох, и Грей открыл глаза.

"А что с Ренатой? Она была с Леато в Чартерхаусе. Ты нашла…" Джуна тяжело сглотнула. "Что-нибудь?"

"Ничего". Грей взглянул на Серселу, которая изо всех сил старалась раздвинуть пробки вокруг них. "У тебя не было никаких сообщений?"

Серсел покачала головой. "Мы все еще отслеживаем людей. Я не знаю, как они оказались разбросаны по всему острову, но — возможно, некоторых из них даже нет на острове".

"Тогда расширьте свои поиски!" огрызнулась Джуна, поднимаясь на ноги, чтобы встретиться взглядом с Серселой. Даже с красными от слез глазами и дрожащим телом она никогда не была так похожа на свою мать. "Рената не знает Надежру. Она может потеряться. Она может быть ранена!"

Она может быть мертва.

Джуне не нужно было этого говорить. Чем больше времени проходило, тем более вероятным это становилось.

Грей поднялся,

покачиваясь, когда Ажа попыталась показать ему еще один сон об Аэрии. Оставшись одна на полу, Донайя обхватила руками свое тело и раскачивалась взад-вперед. Ему не хотелось оставлять ее без поддержки Джуны, но в городе он мог сделать для ее горя больше, чем оставаясь здесь. "Она живет в Вестбридже — она могла бы отправиться туда. Я могу взять свой отряд и…"

Дверь в Аэри с грохотом сорвалась с петель, тяжелые панели врезались в трех соколов и повалили их на землю. Через зияющий порог влетел Меттор Индестор, закутанный в пеструю мантию чужого костюма и с засохшей кровью из ран. Каэрульский секретарь бежал следом за ним, крича, чтобы его хозяин остановился и ему оказали помощь, но Индестор даже не замечал боли.

"Я хочу знать, кто это со мной сделал!" — прорычал он.

Грей уже не раз видел этого человека в гневе, но это была чистая, элементарная ярость — и нечто большее. Индестор схватился за край стола, и люди, сидевшие за ним, инстинктивно разбежались, за мгновение до того, как стол разбился о стену.

Пепел. За последнее время они достаточно насмотрелись на его воздействие на улицах, чтобы Грей узнал его с первого взгляда.

Эфес меча холодно прижался к его ладони. Выхватить сталь против Каэрулета — значит убить его, но эта сила в сочетании с яростью Меттора…

Расширившиеся глаза Индестора устремились на него, и на мгновение Грей подумал, что тот видит, что он чуть не сделал. "Это был твой народ, — прорычал Индестор. "Чертовы гады. Они сделали это со мной. Я хочу знать, кто. Принеси мне ответы, или я плюну на булавку, которую ты носишь, и на всех, кто за тебя поручился".

Было совершенно ясно, каких методов ожидает от Грея Меттор. Серсел встала между ними, не совсем оттеснив Индестора, но достаточно загородив обзор Грея, чтобы он обратил на нее внимание. "Иди", — сказала она ему. "Я пошлю в Вестбридж кого-нибудь другого".

"Мой народ этого не делал". Грей хотел выкрикнуть свой гнев на Индестора, но он слишком долго был Соколом и Надежраном для такого бессмысленного идиотизма. Даже когда Ажа показывал ему проблески сна Ажераиса, даже когда смерть Леато иссушала его изнутри, у него хватало ума говорить тихо, так, чтобы слышала только Серсея. "Наш зиеметс тоже был отравлен. Мы бы никогда не сделали ничего подобного".

"Но они могут что-то знать, а ты — единственный, с кем они могут поговорить".

Это ввернуло еще один нож в его живот. Большинство врасценцев считали его не иначе, как пройдохой. Старейшины кланов были родом из городов-государств, расположенных выше по течению, но они прекрасно знали, что означает форма вигилов.

Индестор оттолкнул своего секретаря, когда тот попытался замазать порезы влажной тряпкой. Мужчина зашатался и упал бы, если бы за ним не стояло столько людей. "Ты хочешь, чтобы он прислал кого-нибудь еще?" прорычала Серсел на Грея. "Если мы хотим добиться справедливости, Серрадо, я хочу, чтобы ты выполнил свою работу".