Маска Зорро
Шрифт:
– О, не беспокойся, мои родители будут писать мне о ней в каждом письме. Они не говорят столько даже о принце Георге Уэльском, о своем первенце, о нашем будущем короле!
– Изабелла – самый желанный ребенок королевы. Последний. И ты прекрасно знаешь об этом.
– Чем хуже все остальные?!
– Фиона, успокойся, она твоя сестра. И лично тебе она никогда не переходила дорогу. Если кто и был неправ, то это Ваши родители. В том, что уделяли ей больше внимания, чем всем остальным. Но их можно понять...
– Можно понять, когда тебе говорят об этом раз
– Ты сама знаешь, что Его Величество сказал так под влиянием своей болезни, которая обострилась от волнения перед праздником.
– Почему же она обострилась именно в ее пользу? Почему не в мою, например? Она набила мне оскомину, испортила мне всю кровь! Она черное пятно в моей жизни и я собираюсь стереть его!
– Фиона, делай, что хочешь, только давай сначала уедем отсюда невредимыми. Сер Генри и дон Алехандро де Ла Вега уже почти подписали соглашение, осталось только утрясти ряд формальностей. В течение недели, я надеюсь, все закончится, и мы, наконец, сможем вернуться.
– Шарлотта, я намерена вернуться без нее.
– На ее стороне Зорро. Со всеми его возможностями.
– Кстати о них. Монте и несколько его людей уже направились к этому гроту.
– Ты сама говорила – там почти ничего не осталось и это заброшенный склад. Что они смогут там найти?
– Что я слышу? Ты перестала верить в силы и способности своего капитана?
– Фиона, мне нужно тебе кое-что сказать.
– Ты, наконец, поняла, что к нему чувствуешь?
– Нет. Мне показалось, что сегодня у меня открылись глаза... Это неправильно. То, что мы делаем. Судьба дала нам второй шанс. Спасла и тебя, и меня. Мы обе видели, какая страшная смерть могла бы нас забрать, если бы что-то вдруг ее не отвело.
– Эту смерть отвел он...
– Нет, Фиона, пожалуйста, только не это...
– Мой герой. Если бы ты видела его там... Он остался в одних штанах, представляешь?
– Нет...
– О, как он умен... Он гений, Шарлотта.
– Фиона, тебе срочно нужно домой.
– Только, когда мы все здесь закончим.
– Эта земля сводит тебя с ума. Я не узнаю тебя.
– Эта земля дала мне свободу.
– И забрала твой разум.
– Мой разум забрал он.
– Поэтому надо уплывать отсюда, как можно быстрее.
– Шарлотта, мне нужно тебе кое-что сказать.
– Ты, наконец, одумалась?
– Я увезу его с собой.
– ...
– Такой блестящий ум, такой талант! Пропадает здесь на краю света. Его место в Европе! При дворе.
– Фиона, по-моему, нам надо сходить до ближайшей церкви. Поставить свечку за сохранность твоего сознания.
– Он всех их покорит! Они будут у его ног! Лондон, Рим, Париж, Вена... О, представляешь, Шарли, его имя будет звучать повсюду! И я буду рядом...
– Фиона, ты даже не знаешь его имени...
– Это вопрос времени. Я могу открыть перед ним двери во все дворцы, во все самые влиятельные дома. Разве кто-то сможет от этого отказаться?!
– Давай лучше отдохнем. Сегодня был ужасный день.
–
– Я не знаю, я очень устала. Мне кажется, что я до сих пор в каком-то кошмаре.
– А я знаю. Мы устроим бал завтра же вечером!
– Что?!
– Бал по случаю спасения наших жизней. В его честь. Ведь, если бы не он, тридцать человек без вести канули бы в морскую пучину. Или ты не согласна?
– Фиона...
– Не согласна?!
– Нет, это будет справедливо. Но всем нужно хоть немного отдохнуть. Отложим это мероприятие на несколько дней?
– Но ты согласна с тем, что это необходимо сделать? В знак признательности.
– Да, согласна, а теперь давай спать.
– Ты приготовила мне спальный наряд?
– Да, конечно.
– А воду для умывания?
– Давно.
– А чистое постельное белье?
– Да...
– Тогда идем в ванную. Завтра надо пораньше встать, обсудить с сером Генри планы на вечер.
– На ближайшие три дня, Фиона, три дня...
– Да, конечно. Три дня. А какое платье ты хочешь одеть завтра вечером?
– Я хочу домой...
Дон Рафаэль выговорил последнее слово и боязливо замолчал. Дон Антонио напряженно посмотрел на своих оппонентов и, встав со своего места, вышел вперед, чтобы заслонить сына.
– Я уже говорил Рафаэлю, что ему, должно быть, это показалось, – с трудом подбирая слова, произнес он, – и именно поэтому мы ничего не сказали во время общего допроса. Но он настаивает. Я понимаю, что это совершенный абсурд, но, учитывая, что никто ничего больше не видел… по крайней мере, из этого можно сделать вывод, что это был кто-то невысокого роста, женского телосложения и типа лица… Это могло бы оказаться полезным…
– Нет, Рафаэль видел именно то, что сказал, – медленно развернулся в сторону своего кресла губернатор.
– Я, наверное, плохо тебя расслышал, Алехандро?
– Нет, ты все правильно услышал.
Дон Антонио и его сын молча проследили за удаляющейся спиной главы поселения.
– Пожалуйста, присаживайтесь, это будет долгая ночь, – пригласил дон Алехандро.
Оба Веласкеса осторожно переглянулись и, боясь издать лишний шум, подошли к дивану.
– Нам очень повезло, что Вы оказались в нужном месте в нужно время, – через минуту гнетущей тишины раздался голос губернатора. – Пока что Вы даже не представляете, насколько…
– Может, мате? – тихонько пискнула Керолайн.
– Пожалуй, сейчас я не отказался бы от бренди, – приложил руку к виску дон Антонио.
– Мне мате, если можно, – робко добавил дон Рафаэль.
Девушки, получив долгожданный предлог, одновременно сорвались со своих мест и убежали на кухню.
– Страшно подумать, что сейчас творится у них в голове, – прошептала фрейлина.
Изабелла ничего не ответила. Но сейчас она в полной мере осознала, почему дон Рафаэль задавал ей такие странные вопросы. Несчастный юноша был настолько шокирован, что не мог поверить собственным глазам, и пытался найти хоть какое-то подтверждение увиденному.