Маска Зорро
Шрифт:
Кери вздохнула и, вяло пройдя к погребу, полезла вниз, засыпая на каждой ступеньке.
– Свечку бы хоть дала, – донесся из подполья ее голос. – Как, по-твоему, я должна тут что-то найти?
Изабелла быстро подала освещение и начала перенимать искомые продукты.
– Ух, ну, и мороз там! – через пять минут взлетела наверх освежившаяся Керолайн, пританцовывая на месте и согревая себя обеими руками. – Сон как рукой сняло.
Она быстро настрогала запланированное угощение и, подхватив несколько небольших блюд, умчалась в сторону главного зала.
Изабелла со странной медлительностью неконтролируемых ног проследовала за ней. Наверное, так действовала
Ей еще ко столькому предстояло привыкнуть…
Дождь все еще стучал по окнам, но уже не так сильно, как два часа назад. Зато стихия продолжала свирепствовать без перерыва.
Южные грозы были совершенно удивительным явлением для Изабеллы и Керолайн. Тяжелые темные тучи часами висели над бесконечным океаном, освещая замершую под собой землю, словно днем. Молнии, в отличие от тех, которые в Британии обычно ударяли не больше двух раз подряд и лениво пережидали несколько минут до своего следующего выхода, здесь не прекращались ни на миг. Он вспыхивали по всему небу в разных местах с такой частотой, что можно было читать книгу без зажженных свечей. Но при этом звуки грома могли раздаваться настолько далеко, что становилось удивительным само их существование, словно бы отдельно от всего природного спектакля.
Высокие напольные часы только что пробили без четверти двенадцать и в рядах полуночного собрания, наконец, забрезжило намерение направиться по домам.
Керолайн дремала на спинке дивана, каждые пятнадцать минут заставляя себя встряхиваться и делать вид, что безмерно увлечена обсуждением текущих проблем Эль Пуэбло, Изабелла же, напротив, никак не могла найти себе место. Она извертелась на своем кресле так, что по всем законам механики уже должна была протереть в бархатной обивке приличную дыру, однако это никак не облегчало ее положение. Ей очень хотелось встать и походить кругами по комнате в надежде, что смена положения помогла бы ей сменить и общий оттенок ее необъяснимого состояния, но вслед за ней тогда неминуемо устремились бы шесть пар глаз с заключенными в них недоуменными взглядами, что грозило продлить этот бесконечный вечер еще на неопределенное количество времени, поэтому она была вынуждена мириться с существующим положением дел и пытаться избавиться от роящихся мыслей другими способами.
Почему он так поступил?
Этот вопрос вспыхивал в ее голове так же ярко как ослепляющие разряды молнии за окном.
Ведь он сознательно ставил под угрозу собственную жизнь. И если раньше его помощь не была столь опасна для него самого, то в ту ночь даже он не смог бы предвидеть последствий своего действия, ведь ножи могли попасть куда угодно и под каким угодно углом.
Недалекий раскат грома на секунду вернул Изабеллу в гасиенду, и она непроизвольно посмотрела в окно.
Опять это дерево… Заставило сердце судорожно стукнуть в груди и затаить дыхание …
Почему?.. Зачем ему все это нужно?.. Тратить столько сил и времени всего лишь из-за одной мимоходом оброненной фразы о том, что он чем-то обязан дону Алехандро? Абсурд… Да и чем он вообще может быть кому-то обязан? Намного вернее на основании всего увиденного за прошедшие недели было бы предположить обратное…
Дал слово ее матери? О том, что защитит ее дочь? Тогда чем он мог быть обязан сеньоре Камелии? Ничем. Более того, он предоставил ей собственный дом. Ей и сэру Ричарду.
Выполняет поручение своего заокеанского делового товарища, над личностью которого уже невозможно было размышлять из-за
Да, судьба Изабеллы волей случая вплелась в многолетнее противостояние молодого человека и бывшего губернатора, и на первый взгляд казалось бесспорным, что Зорро из соображений этики, чести и авторитета не мог допустить, чтобы британской принцессе, ставшей неотъемлемой частью его войны, причинили вред в то время, пока она находилась в его ведении. Однако Монте в последний момент, получив столь сильный удар, нанесенный острой речью Катрин, обладая завидным терпением, опытом и выдержкой, предпочел отступить и затаиться. И для обоих противников было очевидно, что на этом очередной виток их борьбы завершился.
Именно поэтому Зорро так спокойно уехал провожать сеньору Родригес. С его стороны было выполнено все, что планировал дом губернатора, и он с полным правом мог поставить точку на данном этапе.
То, что дальше в игру вступила Фиона на основании собственных правил и фантазий, было абсолютно непредсказуемо и, с его точки зрения, никоим образом его не касалось, потому что затрагивало личные отношения между сестрами. Это бремя по всем правилам должно было лечь на плечи дома губернатора, но никак не Зорро.
И все же он был первым, кто оказался у входа в Пещеры…
Помощь по инерции? Чувство ответственности, которое он еще не успел с себя снять? Слово, данное ее отцу, хоть и касавшееся совершенно не связанного с происходящим предмета?
Этого всего было недостаточно… Недостаточно для того, чтобы так рисковать собственной жизнью.
Изабелла перевела онемевший взгляд с контура векового дерева за окном на стекающие по стеклу капли дождя.
Он сказал ей что-то перед тем как потерял сознание. Но она не поняла…
Она слышала его голос, чувствовала в своей груди отзыв на его низкий тембр, но не распознала слов. Те страшные удары и осознание их значения на несколько минут забрали у нее зрение и слух, поэтому все оставшиеся доступные ей ощущения она направила на его дыхание и пульс.
Девушка сжала виски тонкими пальцами и закрыла глаза.
Она до сих пор помнила длительность его фразы, интонацию, паузы между словами, ударения и все остальные атрибуты человеческой речи. И она с легкостью могла бы воспроизвести ее по нотам, как фрагмент музыкального произведения. Но смысл… Смысл подобрать она не могла, сколько не пыталась заменить звучащие образы подходящими по всем параметрам словами.
Возможно, он хотел сообщить ей что-то про ее маму и про ее местонахождение. Или что-то важное про Фиону. Или Монте.
Новый раскат грома опять заставил ее дернуться на своем месте.
У него было все. Все мыслимые разуму блага. Никто из дома губернатора не смог бы дать ему ничего такого, чего у него не было. То же касалось британского двора. Да, он заслужил себе рыцарское звание и признание Английской Короны, но, откинув в сторону обрядность и величественность церемонии, для Калифорнии это были лишь слова – титул, по сути, действовавший только на территории Европы. Никаких соглашений или договоренностей относительно взаимодействия с Британией Лукарда или самого Зорро в письменном или устном виде однозначно не заключалось. Значит, никакой материальной выгоды он получить не мог. То есть никто из окружения Изабеллы ничем не мог компенсировать его жертвы. А они, без прикрас, были очень серьезны.