Маска Зорро

Латышева Рамина

В целом, картина совсем не выглядела катастрофично и на то, чтобы навести здесь порядок, потребовалась бы пара минут, однако мысль о том, что хозяин дома может в любой момент навестить их и не обнаружить комнаты в том идеальном состоянии, в котором он их передал, привела девушек в состояние безотчетной паники.

– Надо быстрее разобрать одежду, – подтаскивая один из мешков к шкафу с потрясающе искусно вырезанными узорами на дверцах, выдохнула Изабелла.

– Тебе-то что переживать? Следить за порядком – моя обязанность, тебе вменяется только пожинать ее плоды, – отчеканила

Кери, выверенными движениями складывая бесконечные покрывала. – К тебе вообще никогда не бывает претензий, – победоносно завершила она.

– Кроме того, что я умудрилась выбрать себе такую непутевую служанку и теперь пожинаю плоды ее безалаберности, – ядовито ввернула Изабелла, вцепившись во второй мешок.

Бархатная подушечка, наконец, достигла своей цели и отскочила от гривы густых иссиня-черных волос.

Воинственное молчание предупредительно повисло в комнате. Кери ожесточенно вытряхивала второе покрывало, Изабелла с грохотом вешала в шкаф наряды, скинутые после ванной на оба кресла.

– Вот и пусть Зорро узнает об уровне твоего интеллекта, – злобно процедила фрейлина.

– А Рикардо – о твоей расхлябанности, – едко отреагировала Изабелла.

– А Зорро – о том, какая ты леняйка.

– А Рикардо – о том, какая ты болтунья.

– Копуша!

– Зануда!

– Соня! Можешь спать до умопомрачения!

– Зато я, в отличие от тебя, всегда ориентируюсь во времени!

– Я тоже!

– Ты, как пенек с глазами, мчишься к окну и смотришь, темно ли там, вместо того, чтобы посмотреть на часы, – проконстатировала Изабелла и демонстративно повернула голову в сторону светлого круглого циферблата, защищенного от постороннего воздействия кристально чистым стеклом и вознесенного почти к потолку комнаты на дорогом пьедестале из темно-красного дерева. – А здесь окон нет, что будешь делать? – фыркнула девушка и вдруг резко замолкла, огромными глазами изучая расположение стрелок.

Керолайн, ощерившись от негодования, уже подкрадывалась к макушке своей подруги с очередным снарядом, однако заметив напряженное состояние последней, невольно остановилась в двух шагах от цели.

– Что, забыла, где часовая, где минутная? – сделала она на всякий случай очередной выпад, однако, не получив соответствующего ответа на свое саркастическое замечание, с замирающим сердцем подскочила к подруге.

Изабелла продолжала ошарашенно смотреть на часы:

– Кери, сколько мы уже не спим?

– Минут пятнадцать.

– Я точно помню, что мы пришли после ванной без десяти два. Пусть мы укладывались пять минут – значит, должны были заснуть около двух часов ночи. Но мы в итоге подремали не больше десяти минут и снова встали. С того момента прошло пятнадцать минут. Таким образом, сейчас должно быть около половины третьего.

– Но сейчас два часа.

– Ты очень внимательна.

– А ты чудесно ориентируешься во времени, – огрызнулась фрейлина.

Подруги снова замолчали. Часы неумолимо показывали два часа.

– Какие есть варианты? – Изабелла почувствовала, как внутри нее зашевелились неприятные подозрения.

– Часы встали?

Девушки одновременно прислушались – четкий ритм внутри корпуса

из красного дерева в миг разрушил все их иллюзии.

– Это ведь не то, что я думаю? – чуть не плача, произнесла Кери.

– Кошмар…

Они проспали двенадцать часов. И сейчас уже было два часа дня.

– Просто катастрофа, – села на пол рядом с кроватью фрейлина. – Они ведь, наверное, заходили сюда несколько раз… А мы тут дрыхли без задних ног. Ужас какой… Мы проспали все на свете. Не появились ни на завтраке, ни, похоже, на обеде…

– Надо поскорее выйти, – решила Изабелла, засовывая мешки в шкаф. – Вещи разберем, когда вернемся.

Керолайн молниеносно заправила обе кровати и снова извлекла из шкафов многострадальные платья.

– Придется пока идти в старом.

Девушки быстро облачились в свои наряды и осмотрели комнаты. Безукоризненные чистота и порядок.

– Можно идти, – оценила обстановку Изабелла.

– Через ванну, – подхватила полотенца Кери.

– Рикардо! – в один голос воскликнули девушки, заглянув после ванных процедур в гостиную.

– Добрый день, – оторвался от каких-то карт Линарес и улыбнулся в своей неотразимой манере. – Отдохнули?

Керолайн тут же залилась пунцовой краской.

– Да, мы что-то заговорились с утра, – без зазрения совести прочирикала Изабелла.

– Вам лишь бы болтать. Лучше бы спали – такой длинный день вчера был. – Подруги незаметно переглянулись. – Ну, раз уж Вы здесь – пора бы и пообедать, – воодушевленно откинул бумаги молодой человек, прозрачно намекая на кулинарные способности Керолайн. – Зорро просил передать, что кухня в твоем распоряжении.

Фрейлина радостно всплеснула руками:

– Идем, покажешь, где она находится.

Небольшая компания покинула гостиную и проследовала в дверь, расположенную по-диагонали. Изабелла помнила, что это помещение они пытались исследовать во время своей вылазки, однако там не было света... Это могло означать не что иное, как наличие в этом доме еще одной кухни, на которой безымянный повар готовил им вчера несостоявшийся ужин. Вернее, не состоялся он только для нее и Керолайн, отказавшихся от приема пищи в знак протеста. Молодые люди же вряд ли упустили возможность перекусить после долгой дороги. Девушка передернулась – это в свою очередь неизбежно приводило к выводу о том, что за каменной дверью в углу коридора скрывалась вторая половина дома. Возможно, она была не такая большая, но она была. Ведь именно там, скорее всего, жил слуга...

А еще лошади и Тито! Ведь они должны были где-то остановиться! Вчера она забыла о животных сразу, как только переступила порог Подземелья, но сейчас эта мысль озарила ее сознание словно молния. В этом доме должна была быть конюшня… С ума сойти. Каковы же истинные размеры этого сооружения?.. Невероятно… Просто невероятно…

– Невероятно… Просто невероятно… – прошептала Кери, оказавшись в заветном помещении. Столы, шкафчики, полочки, ящички… О, это был ее рай. – Смотри-смотри, – подлетела она к противоположной от входа стене, – камин вместо печи! Белый мрамор, какое чудо! Ой, он еще горячий. Видимо, чтобы мы могли разогреть еду.