Маска
Шрифт:
***
Дитрих поднялся на вершину холма и оглянулся. Ему повезло, этой ночью небо было безоблачным, ярко светила луна, сияли звезды. Можно было и не спать. Отдохнуть он успеет, когда выдаст жителям Эсслингена палача и получит вознаграждение. Внутренний голос подсказывал Лису, что жертва где-то рядом и он почти настиг ее. Ему не составило труда пройти по следам. Неподалеку от канавы, в которой спал палач, Дитрих нашел отпечатки ног, и они вели к небольшому ручейку. Следы сразу врезались ему в память: обувь у палача была дырявой — дырка на носке правого
Он опять огляделся по сторонам. Глаза горели, все вокруг расплывалось. Может, действительно стоит поспать пару часов? На горизонте теснилась темная гряда грозовых туч. Скоро они затянут все небо, но дождь, который смоет следы палача, прольется чуть позже. На фоне облаков Дитрих заметил какие-то очертания. Вначале он подумал, что перед ним высохшее дерево, но потом догадался, что это здание, просто находится оно очень далеко. Направившись в ту сторону, он через некоторое время разглядел мельницу, а за ней — хуторские постройки. Он предпочел бы обойти селение стороной, но палач явно шел в ту сторону, а Лису не хотелось потерять его след.
Вскоре он с изумлением обнаружил, что ворота обнесенного частоколом хутора почему-то открыты. Все строения оказались заброшенными, от многих остались только руины.
Дитрих удовлетворенно хмыкнул. Идеальное место для ночлега. Он медленно обвел взглядом остатки домов, сараев и мастерских и выбрал строение, которое сохранилось лучше всего. Тут-то он и поспит часок-другой.
Лис прокрался вдоль частокола, стараясь не шуметь. Возможно, он был не единственным, кто решил остановиться здесь на ночь. Наверное, палач тоже где-то тут. Дитрих чуял его. Слабый запах роз. И страха. Завтра Лис поймает его, но вначале нужно набраться сил. Этот Мельхиор хоть и слабак, но его ловкость в обращении с мечом была известна даже за пределами Эсслингена. Лучше предстать перед ним отдохнувшим.
***
Ночью ветер переменился, на небе сгустились тучи, их подхватил ветер. И разверзлись хляби небесные. Дождь лил как из ведра, тугие струи падали на вершины Швабского Альба и стекали с гор, двигаясь в сторону Неккара, а оттуда — к Эсслингену. Черные тучи закрыли небо, и казалось, что солнце так и не взошло. Мрачными, как небо, были и лица членов городского совета, собравшихся за огромным столом в ратуше. Была суббота, а убийца из Ройтлингена и палач пропали еще в среду утром, и с тех пор о них никто ничего не слышал. Среди горожан уже поползли слухи о том, что исчезновение палача — дурной знак, что городские власти не справляются с поставленными перед ними задачами. Из уст в уста передавалась легенда о городе на севере, сгоревшем дотла после того, как оттуда ушел палач.
Иоганн Ремзер расправил плечи и громко кашлянул.
— Вчера вечером приехал гонец из Ройтлингена. Вендель Фюгер вернулся в родной город.
Никто особо не удивился, это вполне можно было предвидеть.
— Естественно, городской совет Ройтлингена отказывается выдать нам преступника, как того требует закон. Они утверждают, что обвинения против купца подделаны, он не совершил ничего плохого. По их заявлению, виноторговец стал жертвой заговора, а нам следует найти настоящего убийцу.
— Какая наглость! — воскликнул
— Ройтлинген позорит все свободные города! — поддержал его Вальдемар Гвиррили.
— Хватит это терпеть! — рявкнул Хеннер Лангкоп.
Глава совета поднял руку.
— Спокойно, спокойно, господа. То, что вы говорите, конечно, хорошо и правильно, но нам ничем не поможет. — Он вытер рукавом лоб. — К сожалению, купец так и не подписал признание. Поэтому нам трудно доказать, что убийство совершил именно он.
В зале вновь загалдели:
— Это все проклятый палач виноват!
— Подонок обвел нас вокруг пальца!
Ремзер стукнул судейским молотком по столу, и в зале воцарилась тишина.
— О Мельхиоре ничего не слышно? Никаких следов? — спросил Карл Шедель, глава гильдии скорняков.
Ремзер покачал головой.
— Он как сквозь землю провалился.
— Отправился в преисподнюю, где ему самое место! — вставил Гвиррили.
Ремзер недовольно покосился на него.
— Он не сможет долго прятаться, — возразил фон Тюркхайм. — У него нет ни друзей, ни родни в округе. У него мало денег, и никто не станет помогать палачу, хоть беглому, хоть нет. Никто не пустит палача в дом. Так что где-то же он должен быть.
— Вы правы, Тюркхайм, — кивнул Конрад Земпах. Он решил, что сейчас самое подходящее время перевести разговор в другое русло, затронув интересовавшую его тему. — По крайней мере, если мы считаем, что у Мельхиора нет друзей. Но что, если мы ошибаемся?
Все потрясенно уставились на него.
— Где-то в нашем городе живет еретик, — вкрадчиво, смакуя свои слова, продолжил Земпах. — Человек, который либо сам перевел Библию на немецкий, либо кому-то заказал такой перевод. Человек, отдавший свиток с богохульными словами палачу. — Конрад перекрестился. — Разве такой человек не мог бы предоставить приют заплечных дел мастеру? Я вам так скажу, уважаемые, кому бы ни принадлежала еретическая Библия, этот человек знает, где найти Мельхиора.
Иоганн Ремзер беспокойно покосился на монастырь, видневшийся вдалеке за окном.
— Говорите тише, когда речь идет о ересях, — прошептал он. — Было бы лучше, если бы монахи, следующие учению святого Доминика, ничего об этом не узнали. Не зря же их называют «псами Господними» [30] . Вы ведь знаете, как они рьяны в своей вере, а я не хочу, чтобы мы сменили наши кресла советников на костер инквизиции. Им только стоит почуять кровь… — Ремзер осекся и обвел присутствующих выразительным взглядом.
30
«Псы Господни» — неофициальное название ордена доминиканцев: именно доминиканцы первыми по поручению Папы, будто охотничьи псы, преследовали еретиков и проводили суд инквизиции.
Но Земпаха это нисколько не смутило. Им-то чего бояться? Пусть ведьмы и еретики дрожат в страхе перед праведным гневом инквизиции. Впрочем, в чем-то он вынужден был согласиться с Ремзером. Конрад как-то слышал, что и невиновные оказывались на костре доминиканцев. Но тут ничего не поделаешь, как говорят в народе, лес рубят — щепки летят. Что ж, тем лучше для него. Пусть это дело не получит широкой огласки.
Герольд фон Тюркхайм подался вперед.
— Вам что-то удалось узнать о происхождении той еретической Библии, Земпах? — шепотом спросил он.