Мастер иррационального
Шрифт:
Дзэн никогда не был религией большинства. И никогда ею не станет. Дзэн всегда останется учением для избранных. Ведь он не предлагает утешения, опиума, он не дает никаких обещаний насчет будущей жизни. Он бросает тебя в настоящее: не устремляйся ни в прошлое, ни в будущее — есть лишь настоящее, в котором ты всегда был и всегда будешь.
А потому прошлое — бессмысленно; изучать древние писания бессмысленно. Будущее тебе не принадлежит, так что нет смысла заботиться о месте в раю. Есть великие трактаты, описывающие рай и ад в таких подробностях…
Я посетил один храм, и
— Тимбукту? — переспросил он. — Я никогда не слышал ни о каком Тимбукту.
Тогда я сказал:
— Вы не знаете, где находится Тимбукту? А знаете ли вы, где находится Константинополь?
— Вы просто придумываете названия, — ответил он.
— Я не придумал этих названий. Вы не знаете землю, как же вы можете знать ад и рай? На что вы опираетесь?
— Не знаю, — ответил он. — Это древняя карта. Это древний храм.
Я задал вопрос:
— А знает ли то, о чем я спрашивал, кто-нибудь в вашей общине и в вашем городе?
Он ответил:
— Не думаю. Здесь я священник, и если не знаю я, вряд ли знает кто-либо другой. Но мы верим…
Вот что отличает дзэн от всех остальных религий. Говоря «мы верим», вы отрезаете себя от дзэнского сострадания, отрезаете себя от дзэнских туч, которые могут пролиться дождем и помочь вам расцвести.
Никогда не говори «я верю». Это — самая большая ложь, придуманная человеком. Если знаешь, говори «я знаю», если не знаешь, говори «я не знаю». Вера не может иметь места в жизни. Что ты подразумеваешь, говоря «я верю»? Ты говоришь: «Хотя я не знаю, я думаю, что так должно быть».
Пока ты говоришь о каких-то абстрактных вещах, никто не обращает на это внимания. Но попробуй сказать женщине: «Я верю, что люблю тебя» — и получишь от нее оплеуху. Верю? — ты либо любишь ее, либо нет, ты не можешь сказать «я верю…» Тебе не удастся обмануть женщину. Женщины — существа земные.
Даже Сардар Гурудаял Сингх смеется. Он пытается обманывать женщин, но пока еще не преуспел в этом. Поглядите-ка на его тюрбан цвета радуги! Все же иногда обман ему удается. Есть несколько чокнутых барышень, с которыми не хочет иметь дела ни один санньясин, и люди дают им адрес Сардара Гурудаяла Сингха. Вот с этими-то чокнутыми Сардар Гурудаял Сингх находит общий язык.
Пару дней назад мне пришло письмо от одной чокнутой. Она писала, что обрела просветление. Я ответил: «Отлично! Отправляйся к Сардару Гурудаялу Сингху. Он именно тот человек, в чьем признании ты нуждаешься. Либо ты сделаешь его просветленным, либо он сделает тебя непросветленной. Что-то да произойдет. Отправляйся к нему!» И, как я слышал, Сардар сделал ее непросветленной.
Она расстроилась из-за того, что ее послали к человеку, ничего не воспринимающему всерьез. Он посмеялся над ее просветлением и вселил в нее сомнения — «кто его знает, просветленная я или нет, если Сардар Гурудаял Сингх смеется…»
Чокнутых всегда хватает. Они то становятся просветленными, то становятся непросветленными.
Иккю писал:
Я чуть не потерял рассудок, штудируя науки. Но самая ценная вещь в жизни — песни рыбаков. Над рекой Цзяо — закат и дождь, облака и луна, невыразимое совершенство поет все ночи напролет.Иккю — один из лучших поэтов хайку. Не трудно догадаться почему. Он не мечтатель, он очень земной человек.
Я чуть не потерял рассудок, штудируя науки. Но самая ценная вещь в жизни — песни рыбаков.Услышав песни рыбаков над рекой Цзяо… он говорит, что песни рыбаков — самое ценное, что существует в жизни. Песни рыбаков ценнее любых священных текстов, потому что они подлинны и всегда неожиданны.
Над рекой Цзяо — закат и дождь, облака и луна, невыразимое совершенство поет все ночи напролет.Хайку нужно видеть. Представьте себе великую реку Цзяо, и тихую ночь, и поющих рыбаков… и так каждую ночь… и после каждой песни тишина становится все более глубокой.
Это не стихи в обычном смысле. Это рисунок, живопись. Хайку обладают цветом, обладают формой, они почти осязаемы. Ты можешь услышать песни рыбаков, можешь услышать плеск волн реки Цзяо. Ночь за ночью… луна и тучи, рассвет и закат… это скорее картина, чем стихотворение.
Обычные стихи — всего лишь рифмованные слова — в них нет красок. В хайку есть жизнь.
Вопрос первый. Маниша спрашивает:
Стоит ли нам вместе с Тобой попытаться понять, что происходит во время нашей медитации, и выразить это словами? Или же мы должны просто наблюдать?
Маниша, вы должны просто наблюдать. Как только вы задумываетесь: «что происходит?», ум возвращается. Если вы анализируете, ум возвращается. Что бы вы ни делали, кроме созерцания, ум возвращается. Ум — это враг, которого следует избегать, и созерцание — единственное укрытие, где можно спрятаться от него.
Ты задала очень важный вопрос. Обычно мы думаем: «что происходит?» — и пытаемся анализировать, искать объяснение. Мы не осознаем, что в этот миг ум возвращается через заднюю дверь. Наблюдая, ты освобождаешься от ума. Любой иной вид деятельности принадлежит уму.