Мастер спорта в догонялки
Шрифт:
В общем, ни ждало меня ничего хорошего. И, как пелось в старой-престарой песне, «казённый дом» у меня уже нарисовался. Правда, ему не предшествовали «цыганка с картами» и «дорога дальняя». Но, во всяком случае я очень на это надеюсь, свалить отсюда я сумею очень и очень скоро.
И, само-собой, как и положено всякому, не желающему коротать время в застенках, свободолюбивому индивидууму, отправлюсь в познавательное и, как минимум увлекательное путешествие. И подозреваю и даже немножко боюсь, что оно будет наполнено самыми разнообразными, весёлыми и не очень но, при этом
Говоря о вреде для здоровья я, как вы понимаете, не имею в виду болячки и разного рода хвори. Нет. Они, конечно же, будут «иметь место быть». Но где-то там, у других людей и абсолютно без моего непосредственного участия или, не дай Создатель, вмешательства.
Я же — к гадалке не ходи! — обязательно приму активное участие в нанесении разного рода травм, переломов и ушибов и, тьфу-тьфу-тьфу, очень даже может быть, что лишу какого-нибудь, особо наглого и зарвавшегося индивидуума, жизни.
Размышляя подобным образом мы, не медленно и не быстро, двигались по двору. Стараясь не привлекать внимания я украдкой бросал любопытные взгляды. Запоминая и утрамбовывая в бестолкове экспозицию и рассматривая свою новую и, очень на это надеюсь, кратковременную обитель.
Конвоиры, при помощи лаконичных «стоять», «пошёл» и «направо-налево» уверенно рулили процессом. И вскоре, спустившись на «минус первый этаж» или, как вы, наверное успели догадаться, в подвал, прошли по коридору и оказались перед мощной, железной и, как и полагается в подобного рода учреждениях, выкрашенной суровой в своей брутальной бескомпромиссности серой краской, дверью.
— Лицом к стене! — Дали мне очередное чёткое указание, не оставляющее простора для манёвров.
После чего расстегнули наручники и втолкнули в камеру.
— Знакомьтесь. — Не переступая порога, громко представил он мою скромную персону, с интересом уставившимся на вашего покорного слугу, хмурым обитателям. — Николай Петров! Любитель молоденьких девушек и, по совместительству, младший лейтенант милиции!
После чего продемонстрировал всем, почему-то не отобранное при обыске удостоверение и маленькую стеклянную баночку. В которой раньше, до проведённой мной переработки находился, иногда используемый «по прямому и недвусмысленному назначению», вазелин. А теперь, перемешанное с этой вязкой и жирной субстанцией, хранилось парализующее вещество с натыканным туда иглами.
К слову, открывать и исследовать содержимое, не иначе, как по причине самоуверенности и природной тупости, арестовавшие меня КГБэшники не стали. Просто, погоготали и напророчили, что «в ближайшем будущем, мне это, „обязательно и непременно“ понадобится».
Охуевший, то есть простите, впавший в лёгкий такой, можно даже сказать перманентный, ступор от только что проведенной и такой информативной презентации, я покрутил кистями руи и попытался размять плечи.
Ведь то, что легко не будет, понял сразу. Так как откровенно глумливый тон и подленькая двусмысленность выданной мне характеристики просто-напросто не оставляли простора для манёвра.
А вот полёту фантазии, вызверившихся на меня
«И ведь, ни грамма не соврал, сука»! — Злобно подумал я.
И то правда… Коля Петров? Да, он самый и есть! Девчёнок, во всём их разнообразном и вызывающий недвусмысленный интерес великолепии люблю? Так кто ж их не любит, лапочек и милашечек!
Да за последние две с небольшим недели, дня не было, чтобы я не задумывался о том, где найти, временную и, обязательно на всё согласную, вторую половинку.
Ну, а то, что служу в милиции, это же самая что ни на есть, настоящая правда.
В общем, пресловутый «казённый дом» встретил меня во всём своём мрачном и не сулящим ничего хорошего, великолепии. Так что, понимая, что ни о какой комфортной отсидке речи не шло, я глубоко вздохнул и приготовился раздавать «сёстрам по серьгам».
Глава 17
Правда, сразу переходить к активному физическому воздействию на сокамерников, не пришлось. Да и «классической» встречи нового сидельца, с расстиланием полотенца под ноги и загадыванием, принятых в уголовном мире шарад, тоже не было.
Всем и так было ясно, что вновь прибывший не относится к блатному миру. А, скорее, очень даже наоборот. И по всем, писанным, а так же неписаным но, порой, гораздо более суровым и действенным законам, здесь появиться никак не мог.
Ну а, раз уж случилась такая оказия то, даже самому распоследнему дураку было понятно, что косяк бедолага упорол знатный. Ведь менты, какими бы суками и блядями они не были, за своих стояли горой.
Подумаешь, мусор оступился! «С кем не бывает»… Особенно, при такой, напряжённой и ответственной, отнимающей все силы и нервы, прямо скажем, непростой работе. Это по мнению мусоров, разумеется.
Любой же честный бродяга понимал, что никто из представителей власти, имея, пусть даже микроскопическую и чисто теоретическую возможность, вдруг оказаться по ту сторону закона, ни в коем случае не хотел создавать прецедент.
Поэтому проштрафившиеся «начальники» сидели отдельно от представителей криминального мира. И даже в страшном сне не могли представить, что когда-нибудь окажутся в такой вот, предназначенной для ломки и, практически полного уничтожения личности, камере.
Кстати, все постоянные обитатели «пресс-хаты» в уголовной среде тоже были людьми конченными. И, попади они в общую камеру или в отряд на зону, и за жизнь любого из этого отребья никто не даст даже докуренного петухом чинарика.
Максимум, протянули бы до отбоя. Да и то, не факт! О каждом из них давно прошла нужная и, фактически являющаяся смертным приговором, «малява». Не оставляющая, попавшей в общество порядочных людей мрази ни одного шанса.
В общем, с одной стороны, находящиеся здесь существа принадлежали к уголовному миру. А с другой, прямо и недвусмысленно встали на сторону администрации. Работали на неё за страх и за те, в общем и целом простые и доступные на свободе плюшки, вроде нормальной еды, курева и, конечно же, алкоголя.