Мастер спорта в догонялки
Шрифт:
Трёхлитровая банка с которым, кстати, в открытую стояла на столе. Так же, как и пяток гранёных стаканов, да немудрящая, по меркам воли, само-собой, но в общем и целом, обильная и сытная закуска и початые пачки с сигаретами. Среди которых были даже «буржуйские» с фильтром.
Дым, кстати, в камере, стоял, в буквальном смысле, коромыслом. Так же наличествовал стойкий запах сивухи, не очень чистых тел и то неуловимое и вызывающее отвращение у не привыкшего к подобному образу жизни человека, амбре, присуще подобного рода заведениям.
Не сказать, что у меня был
Ну а то, как меня, сходу и без обиняков, отрекомендовали здешнему «обществу», ясно давало понять мои, «безрадостные» для несведущего человека перспективы. А так же незавидное времяпрепровождение в ближайшем будущем.
Собственно, наглядная демонстрация моей печальней судьбы, валялась позади стола и, пугая разбитым лицом, тихонько постанывала. Исколотые перстнями руки бессильно скребли пол а, когда изрядно отмудоханный но, судя по брошенному исподлобья колючему взгляду, не сломленный человек попытался встать его сильно но, как-то походя и лениво, ударили ногой в почку.
— Лежать, девочка! — Сипло процедил сквозь щербатые зубы, сидящий на нарах бугай, чей голый торс был испрещён нательной живописью. — Мы с тобой ещё на закончили… Так что, — тут амбал с противным хрипом собрав в ротовой полости харкоту, смачно плюнул, стараясь попасть на лицо измордованному, — подожди пока. Сейчас мы, по быстрому, отпетушим эту красотку, — Тут вся камера дружно и очень не приятно (ну, для меня во всяком случае) предвкушающе загоготала, — и продолжим нашу увлекательную беседу.
«Мда-а… Обстановочка так себе». — Опечалился я. — «Даже не "на троечку». А, прямо скажем, на полноценный и безапелляционный «кол с минусом».
Нет, ну я не то, чтоб совсем уж, сильно расстроился. Но, будь на моём месте обычный, не столь уверенный в собственных силах и возможностях индивидуум, сердце его, прочно и безоговорочно ушло бы в пятки.
А так… Пять рыл, вооружённые двумя (ну, по крайней мере, увиденными мною на столе), кухонными ножами. Хотя, не будем исключать возможность того, что у каждого из обителей этой «славной», в кавычках, камеры, имеется заточка.
Хотя, вряд ли… Администрации не выгодно, чтобы подконтрольные им, и выполняющие за них практически всю грязную работу, зеки перерезали друг друга. Так что, скорее всего, эта пара «колюще-режущих» столовых приборов, валяющихся на застеленном порезанной и грязной клеёнкой столешнице — всё оружие, что имеется в наличии у здешних сидельцев.
Нет, сразу пускать его в ход они не станут. Ибо задача не убить, попавшего в их немытые лапы подопечного, а сломить морально. Старясь при этом не сильно покалечить и, по возможности, сохранить «товарный вид».
Так… Нанесение лёгких, но оттого не менее болезненных, травм, психологическое давление ну и, скорей всего, «брачные игры» в «опускание» и «смену масти».
Которого
— Ну что, Пелагея… Клифт снимай! — Подошедший ко мне сиделец, по хозяйски ощупал лацканы моего пиджака и, с чувством законного владельца, посмотрел на туфли. — Пока ещё в людях числишься, можешь с обществом и поделиться!
«А-а, ну да… У „опущенных“ ничего ж брать нельзя»… — Промелькнула на краю сознания, появившаяся невесть откуда информация. — «А так… Пока не изнасиловали и не подвергли издевательствам, выходит, можно».
Первым моим порывом, было сразу же полезть в драку. Отстаивая своё право собственности и борясь за сохранение единственного, имеющегося в наличии, гардероба.
Но, немножко подумав, я пришёл к выводу, что, сняв шмотки и, сделав вид, что отдаю их во временное пользование, с большей вероятностью сохраню вещи в целости.
Ведь, драка в замкнутом помещении, да ещё с пятерыми, явно превосходящими по габаритам, противниками, не останется без последствий.
Одежду могут порвать, или тьфу-тьфу-тьфу, не дай Создатель, порезать. Причём, вместе с моей, горячё любимой и тщательно оберегаемой тушкой. Ну а то, что их обязательно заляпают кровью, тут даже и гадать нечего. Ведь, каким бы я шустрым не был, а в этой, предназначенной для ломки и приведению к покорности уголовников камере, хлюпиков не водилось.
Все, находящиеся в «пресс-хате» люди были плотного, я бы даже сказал, мощного телосложения. И явно понимали толк в избиении толпой одиночки.
Да, у меня есть, смазанные парализующим снадобьем иглы. Но ведь действуют они совсем не мгновенно. Относительно быстро — да. Но, всё же, пара-тройка секунд у каждого, кто подвергнется инъекции, будет в наличии.
А за этот, относительно короткий но, в запале смертельной драки, практически неисчерпаемый отрезок времени, всякое может случиться. Так что, на «чудо-иглы» надеюсь, а кулаками поработать всё-равно придётся.
Да и моё, если можно так выразиться, «оружие», предназначено для немножко других целей. Скажем, бесшумно и эффективно снять, не видящего тебя часового. Обезвредить, не ожидающего нападения и, по этой причине, беззащитного перед действием парализующего яда, не готового к немедленной драке противника.
А здесь, когда пять настроенных на немедленную агрессию громил, с плотоядным и брезгливо-энтомологическим интересом, рассматривают на тебя в упор, уповать на чудесное избавление от напасти с помощью парализующего средства, недальновидно и глупо.
В общем, вещей моих было жаль. Портить их, очень и очень не хотелось. И поэтому я, сделав пол шага назад, принялся раздеваться.
Удостоверение и баночку с иглами рассовал по карманам. Рассудив, что раз уж немедленной пользы от них не будет и, в любом случае, придётся «дорабатывать» кулаками, то и тратить «снаряды» незачем.