Мастер ветров и вод
Шрифт:
— Что такое ты говоришь, Го? Этот кулон — воплощённое зло, сгусток мрака и ужаса. Он отвратителен.
— У всякой вещи есть две стороны, кузиночка. Или ты забыла основу основ фэн-шуй? У Нефрита Желаний есть и светлая сторона. Её лишь нужно разбудить.
— Как разбудить?
— Тьма пробуждает тьму, а свет пробуждает свет. Думаю, ты поймёшь это, кузиночка.
— Свет пробуждает свет… Понять — не пойму, но запомнить — запомню, — улыбнулась я. — Значит, с Нефритом Желаний мне ещё доведётся столкнуться… Хорошо. Го, а что ты имел в виду, когда не советовал мне выходить из дома
— Вокруг этого дома бродит беда и заглядывает и окна, милая кузиночка. И нет в том ни твоей вины, ни вины хозяйки этого дома. С самого начала жилище это было проклято, потому что выстроено на деньги вдов и сирот…
— Ай! — вскрикнула я, будто меня ужалили. — Соня ведь говорила, что перекупила этот особняк у какого-то магната, за нехорошие дела угодившего в тюрьму…
— Беда не только в этом, Нила. Тот человек, что построил дом, совершил за свою карьеру немало убийств (не своими руками, конечно, действовали его приспешники), а ещё довёл нескольких людей до самоубийства. Души убитых и самоубийц не нашли покоя ни на небесах, ни в подземном царстве, а потому Нефритовый Владыка Юй-ди повелел им искать справедливости на земле и мстить всем за свои загубленные жизни. Теперь эти души, получив разрешение от Нефритового Владыки, возвратились на землю. Это бесприютные духи-гуй, вечно голодные и мстительные. Они будут кружить около проклятого дома и строить свои козни.
— Гуй, — прошептала я. Вся китайская мифология всплыла в моей памяти. Духам-гуй там отводились не самые светлые страницы.
— Правда, есть нечто, что сдерживает этих духов, — продолжал кузен. — Они не выходят из подземных своих убежищ в те ночи, когда на небе ясно и ярко светит луна. Лунный свет обжигает их злые глаза. Поэтому не выходи из дома в безлунные облачные ночи, береги себя.
— Но я могу надеть талисман, охраняющий от злых духов, — сказала я. — Нужно из красных ниток сплести узел Двойной Удачи и надеть на запястье.
— Ты права. Но сила такого талисмана невелика, уж поверь мне. Её не хватит надолго. Так что лучше проявляй здравую осторожность.
— Хорошо, Го. Как жаль, что тебя нет со мной каждый час и каждую минуту! Ты бы меня защищал… Впрочем, что я говорю! Это постыдная слабость, прости меня за неё, Го! Я мастер фэн-шуй, я знаю все о потоках ци и ша, я умею управлять тёмной и светлой энергией, и мне ли просить защиты! Прости, прости, Го! Я благодарна тебе за предупреждение о духах-гуй, я не позволю им беззаконничать на этой земле и постараюсь очистить и защитить Сонин дом, хотя Сони больше нет…
— А вот это — третье, о чем я хотел тебя предупредить, — сказал Го и вдруг приник к моим губам поцелуем. Этот поцелуй был такой нежный и томительно-небесный, что я могла лишь страстно пискнуть и обхватить руками серебряные плечи Го, своего возлюбленного небожителя…
И вот тут я действительно проснулась. И поняла, с сожалением и недовольством открыв глаза, что обнимаю я не кузена Го и целует меня не кто иной, как Марк Косарецкий.
Я рванулась в сторону, окончательно просыпаясь, и, сгорая со стыда, поняла, что лежу нагишом
— Нила! Нила! — вскричал Марк, вцепляясь в меня. — Не беги! Прости меня за то, что было, я с собой не совладал…
Я замерла, истерично натягивая на себя одеяло:
— Что было?
— Сама понимаешь что, — кривовато улыбнулся Марк. — Ты была такая нежная, безвольная, на все готовая после амаретто, что я не выдержал. Пропади они пропадом, твои таланты мастера фэн-шуй, зато у нас была такая ночь!
— У тебя была «такая» ночь, — ледяным тоном поправила Марка я. — Я об этой ночи совершенно ничего не помню.
— Как? — изумился Марк и принялся шептать мне на ухо вещи, от которых я краснела, и без конца приговаривал: — И этого не помнишь? И этого? И даже вот этого?
— Ничего я не помню, — зло выпалила я, выпутываясь из объятий одеяла и Марка. — Как гадко. Ты воспользовался тем, что я нализалась в стельку и…
— Ты мне разрешила, — стоял на своём Марк.
— Не могла я тебе такого разрешить. Я мастер фэн-шуй. У меня дар. Особый. Был. А теперь его нет из-за какого-то сомнительного коитуса!
Марк мрачно поглядел на меня и, вздохнув, сказал:
— Успокойся, Нила. Ничего не было. Повторяю, на самом деле ничего не было. Хотя я предпочёл бы, чтоб было.
— Ты правду говоришь? — подозрительно сощурилась я.
— Правду, — мрачно ответил Марк. — Я уже хотел было, ну, ты понимаешь… Перед такой женщиной и святой не выдержит. Но что-то меня как будто остановило.
— Голос совести? — язвительно спросила я.
— Нет, наверное, твой ангел-хранитель, — сказал Марк и встал с кровати. Хм. Если он тем самым хотел произвести на меня впечатление своими статями и намекнуть на то, как много я потеряла, что этими статями не воспользовалась, то это он зря. Марк кузену Го и в подмётки не годился.
— Кузен Го! — вскричала я и победоносно взмахнула подушкой. — Вот кто мой хранитель, хотя и не ангел. Вот! Это он! Спасибо, кузен, спасибо!
— Какой ещё кузен? — удивился Марк. Понял, что не впечатлил меня своим обнажённым торсом, и принялся одеваться.
— Мой китайский кузен, — доступно объяснила я. — Он погиб и стал небожителем. И теперь меня защищает. Он мне приснился. Он часто мне снится.
— Видимо, ты его любишь, этого кузена.
— Люблю.
— Нила, если б я был к тебе равнодушен, я сказал бы, что ты абсолютно сумасшедшая. Какие-то кузены-небожители… Отказ от секса только потому, что можно утратить некий непонятный дар… Да тысяча женщин на твоём месте умоляла бы меня о любви.
— Ну и обращайся к этой тысяче, — безапелляционно заявила я, обнаружила в окрестностях постели свою одежду и начала одеваться. Хотелось принять ванну, но только не в квартире Марка. А то с него станется привести-таки свой развратный план в действие. Он вообще как-то неправильно меня понимает. Думает, что если женщина осталась у него на ночь, то это уже законный повод с ней переспать. Ненормальные мужики здесь, в этой России! Сколько раз я ночевала у кузена Го, и он никогда себе не позволял…