Мать Сумерек
Шрифт:
— Уговорю, вот увидишь, — весело пообещал Арл, но и Бьё, и Кхассав чувствовали, насколько он серьезен.
— Здорово, что хоть где-то в Ясе все так, как мне кажется идеальным.
— Это как? — не понял Арл.
— Люди получают удовольствие от соития и даже не думают это скрывать.
Несмотря на изумление, Кхассав и впрямь воодушевился: его мечта — не прятаться с такими вещами хотя бы в собственном дворце!
— Мы не занимаемся ничем таким, — Дагди поджала губы.
— Точно, — Арл весело качнул ногой, чуть подкинув девушку. —
Кхассав всматривался внимательно в их лица, вспоминая события минувшего ужина, и мог теперь сказать с точностью: Арла останавливал отнюдь не отец Дагди.
— Как закончится сезон китобойни, поеду к нему и вот тогда, — Арл насупил брови, уставившись на девушку требовательным взглядом, — мы женимся. Ясно тебе?
Непонятно, кому именно он это сказал — Дагди или себе, но девушка рассмеялась, чуть наклонила голову.
— Ага, яснее не бывало, — тронула губами губы Арла.
— Слушайте, а никого не смущает? — Кхассав неопределенно мотнул головой в сторону двери.
— Ты про танов что ли? — уточнил Бьё. Видимо, парню страсть, как хочется об этом поговорить. — А что там может смущать? — он затаил дыхание, намерено прислушиваясь. — Вроде все вполне обычно.
— Охота сегодня была тяжелая, многие просто устали. А так тут иногда пол-усадьбы ходуном ходит.
В подтверждение слов Арла из усадьбы почти сразу донесся еще один женский голос.
— Ни разу не слышал, чтобы это кому-то было поперек горла, — добавил Арл.
— Нет, ну иногда старушки ворчат, что мол, они уже спать хотят, а молодежь не угомонится никак, — заметила Дагда.
— Старушки вечно ворчат, — махнул рукой Бьё. — Им просто завидно, что их время прошло.
— Хорошо, — Кхассав почти сдался, — но таны остаются в общей гостиной.
Кхассав всерьез достал — он понял это по тому, как одновременно на него посмотрели все трое: и?
— Это как-то…
— Ты что, в собственной спальне не ел ни разу? — спросил Бьё.
— Да, видать, он-то в своей спальне только и ел, — обронил еще один женский голос. Кхассав обернулся и наткнулся взглядом на Аргерль. Вопреки ожиданиям с ней был не Гед, её муж, а какой-то моложавый мужчина. Дагди попыталась соскользнуть с колен Арла, но Аргерль махнула рукой.
— Сиди себе, — улыбнулась Аргерль, кутаясь в теплый плащ. Её сын сел рядом с Бьё.
— Поди девственник, да? — поинтересовалась хозяйка усадьбы.
— Что вы себе позволя…
— Ты так болезненно пялился на танов весь ужин, — Аргерль явно издевалась.
Кхассав покраснел, будто его застали за чем-то непристойным. Еще более непристойным, чем подглядывание за чужой близостью.
— Мне было странно, — с нажимом объяснил он, — что Сагромах флиртует с какой-то рыжей на глазах у Матери лагерей, а та нежится с собственным оружейником. И при этом все довольны, будто так и надо! Но потом, то есть сейчас, я понял, что…
— Рыжая, — не глядя, объяснила Аргерль, — это двоюродная
— Матушка, — тот выполнил поручение, перекинув несколько поленьев из дровницы в жаровню.
— У нас, там, откуда я родом, — уклончиво заметил Кхассав, — чтобы так себя вести, надо прятаться. Даже если все понимают, что происходит, надо скрываться.
— На юге, откуда ты родом, люди любят врать. Здесь, конечно, тоже привирают. Но не в таком деле. Любишь — люби открыто, ненавидишь — ненавидь честно и не бей в спину, — твердо проговорила Дагди.
— Люди все равно таят злобу, как бы ни были открыты, — настоял Кхассав.
Аргерль пожала плечами.
— Я когда-то надеялась, что Дагди станет женой моего старшего сына, — она качнула головой в сторону отпрыска. — И её отец был непротив. Но попробуй заставить северянку делать, что ей претит, — Аргерль захохотала, остальные скромно улыбнулись. — Таю ли я злобу на то, что прежде она была ребенком, а теперь любит Арла?
— Даже я не злюсь, — посмеялся молодой мужчина, Амракс — высоченный двадцатилетний молодой человек с густой черной бородой, такими же волосами, убранными с висков и затылка косой, и с глазами цвета Северного моря.
— Ха! — самодовольно оскалилась женщина, гордая воспитанием сына.
— Любит Арла? — Кхассав нахмурился: что-то масштабно не складывалось. — Ты еще два часа назад боялась лечь к нему на колени!
Дагди, нисколько не смутившись, пожала плечами:
— К Бьё бы легла запросто.
Кхассав прищурился.
— Сложнее всего приблизиться к человеку, к которому у тебя чувства, — со знанием дела заметил Бьё.
— Особенно, если знаешь, что не можешь дать этому человеку то, чего он хочет, — совсем уж тихо шепнула Дагди, отворачивая лицо.
Арл снова подкинул её на колене, крепче сжав стан.
— Ну перестань, — он вскинул голову, словно прося, чтобы Дагди взглянула на него. — Ну?
Аргерль не выдержала, вмешалась:
— Брось себя винить, Дагди, все всё понимают.
Кхассав понял, что разговор потек так, словно его здесь не было.
— Баграхт никого не выбрал тебе? — спросила Аргерль серьезно.
Дагди, услышав имя отца, поглядела на женщину.
— Он все время кого-то предлагает, но ни на ком не настаивает.
Бьё одобрительно кивнул.
— А чем его Арл не устраивает? — вмешался Кхассав.
— Какая разница, — буркнула Дагди, явно не желая упоминать вслух причины, достаточные её отцу для отказа ей в желанном браке. Арл был не так категоричен: