Матабар III

Клеванский Кирилл Сергеевич

Вот только вместо крови и вспоротой плоти на кожи вспыхнула маленькая, едва заметная, черная полоска. Арди уже видел подобное. Сперва в прериях, когда Йонатан игрался с ножом и, не всегда успешно, на спор жонглировал тем с закрытыми глазами.

А второй раз — в поезде, когда после взрыва, устроенного Арданом, щепки от облицовки задели Аллу Тантову — помощницу одного из владельцев компании « Бри-и-Мэн».

– У вас цена за подошву указана с ошибкой, — Арди указал посохом на доску объявлений. — Вместо четырнадцати

ксо у вас написано четырнадцать эксов. Причем ошибка застарелая. Судя по тому как осыпался мел, её никогда не исправляли.

— И? — ровным тоном спросил юноша.

— Вы расположены со двора, но окон, выходящих на улицу нет, значит вы не занимаете все помещение целиком и должна быть дверь или проход дальше, но я его не вижу, — продолжил Ардан и выложил финальный козырь. — А еще вы мутант.

На последних словах Милар дернулся назад и явно в последний момент успел совладать с собой и не выхватить револьвер.

— У вас острый взгляд, господин…

— Эгобар, — представился Ардан. — Ард Эгобар.

Брови сапожника, за все время никак не изменившегося в лице, чуть дернулись в сторону обруча, подвязавшего волосы, дабы те не падали, при работе, в глаза.

— Подтвердить сможете?

Арди подошел к прилавку и продемонстрировал свое удостоверение капрала второй канцелярии. Юноша пробежался по написанному глазами, особенно задержавшись на печати, после чего коротко кивнул.

— Проходите, — произнес он так, будто кроме Арди в лавке никого больше не было, а капитан дознаватель первого ранга для него незначительнее ботинка, коим тот не прекращал все это время заниматься.

Протянув руку, юноша (в чьем реальном возрасте Ардан теперь изрядно сомневался) щелкнул несколькими костяшками на счетах и, бесшумно, часть стены с полками под туфли отъехала сперва назад, а затем в сторону, обнажая проход внутрь коридора.

Милар прищурился и забрал свое удостверение обратно. Примеру напарника последовал и Арди.

— Налоги платите? — процедил Милар.

— Книги учета в сейфе, капитан Пнев. Вам продемонстрировать?

— А химия для работы маркированная или вы сами изготавливаете и…

— Все договоры с поставщиками и контрагентами так же в сейфе. Могу предоставить.

— А…

— И договор аренды, — во второй раз перебил юноша. — А также условия рабочего найма и все прочие бумаги, которые могли бы заинтересовать профильные учреждения.

Не то, чтобы Арди проникся снобизмом касательно образования, но речь мутанта-сапожника звучала совсем не как у сапожника, а скорее как у Бажена…

Бажен!

Точно!

Может быть он сможет что-то придумать с отработкой в Питомнике… Иорский ведь что-то такое рассказывал о том, что отработки распределялись по курсам, правда Арди, тогда, за ненадобностью не особо-то утруждал себя запоминанием.

Впрочем, сейчас не о том.

— Мы проверим.

— Обязательно, — кивнул «юноша» и вернулся к работе, всем своим видом демонстрируя, что разговаривать дальше он не

собирается.

Милар похлопал удостоверение по открытой ладони, убрал корочки обратно во внутренний карман пиджака и направился в сторону открывшегося прохода.

Арди, опираясь на посох, направился следом. Вместе с напарником они вошли в тесный коридор, а стоило им переступить порог, как стена за их спинами вернулась на место, а над головой зажглись Лей-лампочки без абажуров.

— Однажды Старьевщик где-то ошибется, — прошипел Милар, явно недовольный прошедшими… переговорами.

— А почему его еще не прикрыли?

— Потому что, по факту, законов он не нарушает, — отмахнулся капитан. — Держит, официально, лавку антиквариата. Все законно, чинно. А то, что у него вход замаскирован, ну так запрещающего закона нет. Сапожник тот, — капитан сделал недвусмысленное ударение. — действительно работает сапожником. А то, что он охранник — еще доказать надо. Да и покровителей у Старьевщика достаточно, чтобы мы не могли до него, без железного повода, дотянуться. А повода этого…

— Вы, дорогой мой капитан дознаватель, не получите, — прозвучал смутно знакомый голос.

Пройдя короткий коридор, Милар с Арданом вновь оказались в лавке. Только теперь вместо туфель здесь, на подвесных полках, в шкафах, под стеклянными куполами, на бархатных подушках на подставках, на подвесах и креплениях, порой даже просто на стойках на полу лежало, стояло, висело и хранилось… все.

Свет падал из узких полосок окон, вдоль которых стучали сапожками, ботинками и туфлями толпы горожан, на такое количество самых разнообразных предметов, что сперва даже голова закружилась.

Арди увидел черепа каких-то зверей, инкрустированные кристаллами и камнями, соседствовавших с книгами, чьи переплеты больше походили на странного рода картины, а те, в свою очередь, опирались на шкатулки, усыпанная янтарем, а порой и вовсе — просто сбитые из обрезанных досок, держащихся на ржавых гвоздях.

Здесь имелись связки перьев, перетянутые конопляными, уже совсем «шерстяными», веревками. Какие-то глиняные черепки могли абсолютно спокойно лежать рядом с золотыми монетами размером с детскую ладонь. Палочки, изрезанные странными символами, нисколько не терялись на фоне драгоценных жезлов и, даже, пары посохов, на чьей поверхности сияли печати, сравнимые по сложностями со стационарными щитами.

Сабли, кортики, револьверы, шпаги, даже мечи, топоры и два боевых молота — они занимали отдельную стену и шкаф. С трещинами, зазубринками, местами помятые или побитые ржавчиной, они устало вздыхали глядя на… два автомобильных диска, приставленных к их стойкам.

Такое впечатление, что вместо лавки здесь просто устроили свалку. Но свалку очень странного толка, где вместо мусора хранилось все, что только может прийти на ум. Не очень трезвый, кстати, ум.

— Старьевщик, — качнул так и не надетой шляпой Милар. — Или лучше…