Матабар IV
Шрифт:
Потому как вдоль периметра полигона выстроились ряды одетых в форму первокурсников.
А по середине, словно дирижер с оркестром, замер полковник Всеслав Кштовский. На его плечах все так же угрюмо сверкали погоны с пятью звездами на семь, девять, восемь, шесть и снова восемь лучей. И, может, если бы Кштовский смог зажечь шестую звезду, хотя бы даже с объемом в пару лучей, то занял бы место среди таких монстров, как Эдвард Аверский. Но, увы. Полковник Кштовский не справился с задачей и навсегда останвися на своих пусть и категорически внушительных, но пяти
Среднего роста, средней комплекции, с круглым, непримечательным лицом и залысиной. Когда Арди видел его мельком в коридорах университета, то полковник носил простой, гражданский деловой костюм. Твидовую тройку серых и темно-синих оттенков. На занятиях Кштовский, по рассказам Бориса, предпочитал форму фехтовальщиков старинного кроя.
Рядом с полковником обнаружились и его ассистенты, среди которых Арди приметил в том числе и Керия Лаврилова, который курировал группу, где Ардан проучился почти полгода.
Тот, почему-то, выглядел встревоженным. Таким же встревоженным, как и семенящий к Ардану Бажен Иорский. Как и всегда вразвалочку, с каменным выражения лица, сдобренным насмешливо-безразличным взглядом умных глаз.
— У меня какое-то дежавю, ковбой, — перекатывая во рту бессменный сахарный леденец, Бажен искоса поглядывал в разные стороны. — Идешь по нарастающей? Сперва барон, теперь… проклятье, Ард. А чего так сильно через ступеньки прыгаешь-то? Почему нельзя было тихонько поругаться с каким-нибудь лордом? Просто для приличия.
Ардан нахмурился.
— Ты мне еще с прошлого раза процент со ставок не отдал, — напомнил он.
— Процент? Со ставок? А мы о таком договаривались?
Бажен попытался наивно и невинно похлопать ресницами, но тут же сдался.
— Отдам. Чек устроит?
— Нет.
— Грубо… но приемлемо, — развел руками лучший студент Юридического факультета, по-совместительству наследник одной из старейших семей адвокатов и, по какой-то непонятной причине, работник второй канцелярии. Секретов и тайн у Иорского, пожалуй, хватило бы на несколько человек. — Сейчас будет шоу.
— Шоу? — переспросил Ард.
— Я, кстати, снова твой секундант… может быть договоримся об оплате? — Бажен хрустнул леденцом. — Скажем, первый взнос в размере суммы, которую я тебе должен?
Арди не успел повторить свой вопрос. В зал сперва вошли Борис, но без Елены, которая, видимо, решила не проходить военный экзамен (что вполне объяснимо), следом за Фахтовым еще несколько человек с их курса, а последним, через еще пару мгновений, в зал буквально прошествовал Иолай Агров со своей свитой.
На кладбище Ардан был слишком занят тем, чтобы не упустить из виду Цассару, так что пропустил мимо ушей и речь Императора и внешний вид Иолая и Аркадия Агров. Но, судя по тому, как чванливо, с видом самой важной курицы в курятнике, выхаживал Иолай, блестящий не хуже начищенного, лакированного пола, то с ними все было в порядке.
Бажен коротко хмыкнул.
— Вечные Ангелы, он как-будто действительно верит во весь этот бред.
— Какой еще бред? — переспросил Ард.
—
Ардан только пожал плечами. Звучало, с точки зрения работы второй канцелярии, вполне логично и, наверное, полезно с точки зрения общественного мнения.
— И ни одного упоминания о том, что на судне собралась половина верхушки оппозиции Короны, — добавил Бажен.
— А…
— Тревор Мэн погиб при крушении, — понял не озвученный вопрос Бажен. — Как и Ле’мрити. Скорее всего наша общая знакомая мутант успела постараться.
— Непонятно зачем.
— О-о-о, дорогой дознаватель, это уже твоя и вашего отдела проблема, — поднял ладони Иорский. — я в эти дебри лезть не собираюсь. Единственное что сразу предупрежу — говори, что не видел её.
— Кого… её?
— Таисию Шприц, — ответил Бажен. — Каким-то образом эта акула пера пробралась на судно и теперь выкатила свое очередное независимое расследование, в котором утверждает, что реальные события могут расходиться с официальной позицией, предоставленной массам.
Таисия Шприц… Арди уже несколько раз встречал это имя на страницах газет и журналов. А еще… еще он вспомнил, как за столом для игры в Семерку рядом с ним сидела старушка, но только « не-совсем-старушка», а весьма тщательно загримированный человек.
— Но, думаю, руководство вас сегодня еще просветит…
Ардан повернулся к Бажену.
— Мне, почему-то, не внушает оптимизма твой тон, Иорский.
— А он и не должен, ковбой, — снова хрустнул леденцом Бажен. — Ты башню казначейства протаранил? Протаранил. Знаешь какой там ущерб? Не знаешь… вот лучше и не знай дальше.
Ардан даже не собирался ничего комментировать. Не потому, что не мог, а потому что знал, что сегодня ему не удастся закончить вслух ни одну мысль.
Собственно, так бы оно и произошло, открой он рот. Кштовский, когда в зал вошел последний из студентов первого курса, повернулся к аудитории едва слышно ударил посохом о пол. В зале мгновенно повисла тяжелая тишина.
— Господа зрители, раз уж вам позволили понаблюдать за сегодняшним экзаменом первого курса, то будьте любезны — не мешать, — весьма серьезным, не терпящим сомнений в сказанном, произнес Кштовский. — Что касательного самого первого курса, то экзамен в этот раз пройдет в необычном режиме. Дабы сразу пресечь все споры и негодование, — полковник убрал руку во внутренний карман и достал на свет гербовую бумаги с подписями ректора и всех деканов. — Экзамен первого курса пройдет в формате учебных поединков. Победитель получает за экзамен двенадцать баллов, а проигравший… — Кштовский, обведя взглядом окаменевшую аудиторию, выдержал театральную паузу. — … не получает ничего.