Матабар IV

Клеванский Кирилл Сергеевич

Ардан забрал с кафедры один из билетов и сел за свободный стол.

Теоретическая часть открывалась вопросом напрямую касающимся техники. Не самая сильная сторона Ардана, предпочитавшего работу с заклинанием, а не устройствами.

И тем не менее:

« Описание принципов работы стационарного линейного генератора; напряжение Зеленой-лей звезды; с камерой сгорания объемом в 1.4 литра.».

Так, сложными словами, звучала теоретическая часть вопроса. Ну а простым языком — «бытовой генератор для водопроводных насосов», потому

что именно для таких целей подобные генераторы и использовались.

Ну а практическая часть:

' Условие: С неопределенной высоты, с постоянным ускорением падает предмет сложной геометрической формы, из материала малой плотности.

Задача: печать, нивелирующая возможность поломки предмета при столкновении с поверхностью более высокой плотности, нежели падающий предмет.

Пояснения:

Предельная разовая нагрузка для печати — 3 Красных Луча.

Предельная постоянная нагрузка для печати — 35 Красных Лучей генератора.'

Опять же, весьма жизненная проблема, имеющая под собой твердую практику. В данном случае описывалась заводская проблема. К примеру откуда-нибудь с крана в цеху упало изделие. Его требовалось спасти.

Вот и весь вопрос.

Теоретическая часть, хвала Спящим Духам, вновь не составила особой сложности для Арда, который не раз чинил генератор в « Брюсе» вместе с Аркаром.

Что касается практической части, то, видимо, данная печать выполняла весьма, внешне, простую функцию. Если ты ничего не знаешь о самом изделии, включая его параметры, то единственный способ, чтобы спасти образец — отталкиваться от известного.

Что, в данной задаче, известно Арду? Ускорение свободного падения, разумеется, константа, но в виду неопределенности геометрической формы, итоговая скорость может отличаться. Потому что только в вакууме киллограм пуха и железа падают с одинаковой скоростью, в реальности же все происходит несколько не так.

Так что данная константа, в случае с задачкой Конвела, не работает. А что работает? Факт того, что предмет упадет.

Арди улыбнулся.

Сколько раз он задумывался над тем, как можно избавиться от необходимости «зализывать раны» после очередного прыжка из окна, с крыши или… дирижабля.

Если отталкиваться от одной единственной, непреложной константы — предмет любой формы, объема и плотности не может зависнуть, сам по себе, в воздухе и обречен на неизбежное столкновение с землей, то… работать надо именно с этим.

А значит, единственный вариант, работать вовсе не с предметом, а как и в случае с задачкой эн Маниш, идти, так сказать, от обратного.

Плевать, что за предмет падает на землю, если никакой из предметов не разобьется и не сломается, правильно? Как этого добиться? Сделать землю эластичной и, через эластичность, перенаправить кинетическую энергию на растяжение поверхности, ну а чтобы предмет, как на батуте, не

выстрелил куда-то в небо, то перенаправить уже энергию обратную процессу растяжения (возвращения поверхности в состояние покоя) в любой свободный приемник.

Предмет ведь уже упал. Потенциал уже создан. Так смысл его растрачивать в пустую и…

Арди завис, так и не опустив карандаш на лист бумаги.

Вот!

Вот его ответ на вопрос как ж улучшить Водную Пелену! Если ему удасться перенаправить энергию вражеского заклинания не внутрь печати Водной Пелены, а в иной резервуар, то он не просто нивелирует заклинание противника, а еще и…

— Студент Эгобар, — прохаживавшийся между столов профессор Конвел ненадолго задержался около Арди. — Вы выглядите немного странно. Все в порядке?

— Д-да, профессор, — закинувшись, ответил Ард и, буквально через пять минут, уже встал с места.

— Вам нужно выйти? — вздернул брови профессор Конвел. — Спешу напомнить, что пока экзамен не сдан, из аудитории нет выхода. Даже если вам, так сказать, приспичило по биологической причине.

— Я готов.

Конвел, в отличии от других профессоров, в том числе эн Маниш, нисколько не удивился. Пожав плечами, он прошел между столами и встал напротив своей кафедры, подняв с той стеклянный шар.

— Демонстрируйте, — профессор даже не озаботился тем, чтобы посмотреть лист Ардана или спросить, какую печать тот решил использовать.

Ардан вышел вперед и, внимательно вглядываясь в свой чертеж, ударил посохом о пол. На мгновение старый, потертый, коричневый ковер перед ногами Конвела окутала мерцающая, розоватая пленка, напоминающая пену, а затем исчезла, впитавшись внутрь ворса.

От взгляда Конвела, разумеется, не укрылась печать, воплощенная его студентом, так, с уже куда большим азартом, Конвел попросту перевернул ладонь.

Стеклянный шар рухнул на пол. На миг внутри его прозрачной формы отразились искривленные Лей-огни, а следующей секундой он уже… спокойно лежал, целый и невредимый, на ковре. И только ненадолго вспыхнувшая над ним искра красного цвета, в которой растворилась кинетическая энергия, указывала на падение.

— Позволите, Ард, — Конвел протянул руку.

Ардан тут же расстался со своим чертежом. Профессор, достав из нагрудного кармана очки (что происходило крайне редко), обошел кафедру и, усевшись за свое рабочее место, поднял лист к лицу.

Секунды растянулись до минут, в течении которых Арди как-то глупо и нелепо себя чувствовал, стоявшим перед кафедрой напротив лежавшего на полу шара.

Разумеется, поверхность каменного пола нельзя было заставить стать эластичной по всей протяженности, потратив на это всего три Красных луча. Нет, чтобы изменить свойства десятков квадратных метров площади, требовалось не то, что три луча, а три звезды… минимум.

Но кто сказал, что нельзя изменить эластичность только в точке соприкосновения и только в самый ответственный период, когда две поверхности сойдутся в ударе, а высвобожденную энергию можно…