Матабар IV

Клеванский Кирилл Сергеевич

— Моя матушка из давно обедневшего и почти иссякнувшего аристократического рода Малеш, — начал свой рассказ Борис. Его взгляд тонул в стакане, цепляясь за осколки воспоминаний. Своих собственных и семейных. — Ты правильно тогда, в госпитале, все понял. Госпожа Талия… Талия Малеш действительно моя далекая сколько-то там раз «пра»-бабушка. Но уже тогда, после Войны Рождения Империи, наша семья едва сводила концы с концами.

Борис крутил стакан в пальцах, поднимая в нем небольшие волны, грозящие вот-вот перелиться через край.

— Медальон с зашифрованной печатью, — лорд щелкнул пальцами по стальному кругляшку. — Забытое всеми

имя и немного денег — вот и все, что досталось моей матушке и её сестре. Да, у меня где-то, кажется, у Холодного озера есть двоюродные братья и сестры. Но это не важно. Матушка вместе с сестрой, Арди, любили Звездную магию. Может даже больше чем ты с Еленой… Ну а ты сам понимаешь, что такое женщина, которая увлекается Звездной магией.

Арди знал.

Даже в Большом на эту тему имелись предрассудки. И это сейчас. А двадцать-тридцать лет тому назад… слова Марта окрашивались куда более густо.

— Так что матушка, когда моих дедушку и бабушку съела чахотка, отправилась в… Мертвые Земли.

Арди едва воздухом не подавился.

— Твоя матушка…

— Она была Охотником, — кивнул Борис. — Не по зову сердца, конечно. Просто единственный Звездный маг, кто в её родном городке принимал учеников, оказался из числа охотников на аномалии. Так, во всяком случае, он представлялся. А на деле, вместе со своими людьми, он путешествовал от одних Мертвых Земель к другим, вытаскивая из них все, что только можно продать.

Ардан несколько мгновений молчал. Ему нужно было переварить услышанное.

— Твоя тетя…

— Она не последовала за матушкой, — покачал головой Борис, чей взгляд уже почти утонул в стакане. — Осела в городе. Вышла замуж за столяра. Родила детей. Номинально они бароны, а на деле, кажется, мой старший двоюродный брат работает начальником смены на лесопилке.

— А…

— Ты про это? — Борис пренебрежительно фыркнул, дернув себя за лацкан пиджака и кивнув в сторону дорогущего автомобиля. — Наследство матушки. До моего рождения они отправились в очередное путешествие к Мертвым Землям. На танцующем полуострове. Охотились за наследством какого-то черного мага прошлого. До имперских времен. В итоге оказалось, что маг увлекался некромантией и умудрился создать себе филактерию. Знаешь что это?

— Смутно, — уклонился Арди.

Он прекрасно знал, что филактерия — одно из условий становления личем. Омерзительной тварью. Мертвецом, внутри которого сохраняется сознание Звездного мага и его Звезды. Именно процесс становления личем, в будущем, привел к появлению печати долголетия.

Только если данная печать потребляла почти все силы мага, оставляя тому лишь жалкие крупицы для магии, то лич обладал всей полнотой силы своих звезд.

Вот только если бы он ответил, что знает, возникли бы вопросы откуда. Ведь данная литература под запретом для студентов Большого.

— Сосуд, в который помещается часть сознания, — пояснил Борис. — Чтобы победить смерть и… превратиться в живой скелет, обтянутый кожей. А еще посадить себя на поводок к тому месту, где проведен ритуал… не понимаю, как кто-то может пойти на такое.

Арди тоже не понимал.

— Матушка, вместе с другими охотниками, спустилась в его храм. Они охотились за этой филактерией, потому что только представь, сколько в ней, за сотни лет, может накопиться чистой, уже отфильтрованной личем, Лей-энергии.

Арди не «представлял». Он знал точно. За пятьсот лет там накопилось бы

столько, что если переработать в накопители, то хватило бы и на автомобиль, и на квартиру на улице Святых Воителей, на обучение в Большом и еще много чего другого.

— Все погибли, — свернул большую часть рассказа Борис. Видимо не хотел делиться подробностями, а Арди, признаться, не очень хотел слушать детали сражения группы Охотников с нежитью. Ему ужасов хватило и на Бальеро. — Матушка выжила. Осталась без руки, без волос и с изуродованной кожей. Вся в ожогах, но выжила. Старшая дочь рода Малеш, овеянная славой победительницы лича. Звездный маг четырех звезд. Мой… отец, — Борис буквально сплюнул это слово. — Не мог пройти мимо. Может мимо славы. Может мимо приданного. Но он начал за ней ухаживать. Делал вид, что его не беспокоят… нюансы её внешности. Не знаю, дружище. Может матушка ему поверила. А может просто хотела, чтобы у неё появился я. Но, как результат, я появился на свет. А через девять лет не стало матушки.

— Ты…

— Папашка здесь не при чем, — в который раз перебил Борис. — Он её никогда не любил. Делал вид, что любит, но на деле… я всего единожды видел матушку без старомодного платья, прикрывавшего даже шею. И без маски. Как у Леи. Только на все лицо… отец всегда её прятал. Укатывал на балы и вечера, а матушка сидела со мной. Не няня или гувернантка, а матушка… Она наверняка знала про его любовниц. И про то, что она для него не более, чем « леди Малиш-Фахтов, наследница древней крови магов из числа дружины Царей Прошлого». Вот и все.

Борис сделал резкий, шумный глоток и беспардонно вытер рукава краем пиджака.

— Потом она умерла. Старые раны прогрессировали. Это ведь не просто ожоги, а магия… Пытались помочь… Не смогли. Матушка захлебнулась ночью в собственной крови. Что-то с легкими. До них добралась та дрянь, которой напичкал её лич, — Борис прикрыл глаза и замолчал ненадолго. Арди его не торопил. — Отец похоронил её в саду. Как домашнюю собаку… Ублюдок… — Фахтов скрипнул зубами. — И буквально на следующей неделе женился снова. А через восемь месяцев его новая жена родила. Мне тогда было десять. Всех пытались уверить, что это преждевременные роды, но когда матушка уже совсем занемогла, то папашка мой даже не скрывался. Он валялся с этой… этой… госпожой прямо в главной спальне, а матушка стонала в своей комнате.

Ардан смотрел в глаза Бориса и видел там… то, что, наверное, увидел бы в собственных. Увидел, если бы не годы, проведенные с Эргаром, Гутой, Скасти, Шали и Атта’нха.

Взгляд Бориса пылал жгучей, пьянящей жаждой мести. Самой дикой и коварной, которую только можно себе представить.

Нет, Арди никогда не прощал орков Шанти’Ра, но он не искал мести. В отличии от Бориса.

— На похороны приехали и Агров, — продолжил Борис. — Часть из них. Включая Иолая. Тот, стоя рядом со мной, позволил себе пошутить, что теперь я, наконец, могу перестать стесняться своей уродливой ведьмы и теперь у меня новая, молодая, красивая мать… мы тогда подрались. Пока нас не разняли, я ему хорошенько навалял. Лицо в месиво. У меня в руке даже несколько его зубов застряло, — Борис поднял ладонь, демонстрируя тонкие полоски характерных шрамов. — Затем помню смутно. Меня оттащил отец. Что-то говорил. Что-то обидное и глупое. Ну и я тоже поступил не очень умно. Хоть и приятно. Знаешь что сделал?