Матрос империи. Начало

Четвертнов Александр

Оу, неужели я снова попал на допрос?

– Изначально это были разные дела, но, проведя следственные мероприятия, и хорошенько подумав, мы объединили их в одно, тебе интересно почему?
– он снова вгрызся в бутерброд, запихав в рот все, что от него оставалось, и потянулся за крышкой.

– Интересно.

– До...
– он шумно прихлебнул кофе, - догадки есть?

– Ни как нет Ваше высокоблагородие.
– меня немного изумляла его непринужденность в общении.

– Там везде есть ты.
– он без тени улыбки

посмотрел на меня. Ну все, сейчас начнется допрос.
– Я решил, что тебя хотят убить.

– Меня, ик, что?
– я икнул от изумления, потом еще раз.

– Убить, Туров, убить тебя кто-то хочет, и ты мне поможешь понять кто.

Ик, да епрст, ик.

– Туров!
– крикнул он.

Я вздрогнул, и подскочил со стула.

– Ну вот, икать прекратил, - он довольно улыбнулся.
– Точно бутерброд не хочешь?

– Нникак нет, Ваше высокоблаггорродие, - выдавил из себя я. Меня ощутимо потряхивало. Осознание того, что меня пытались целенаправленно убить, оно не успокаивает, знаете ли.

– Сядь, успокойся и подумай, кто это может быть. Враги есть?

– Да вроде нет...

– Подумай, - посоветовал он и принялся за следующий бутерброд.

Пока я успокаивался и думал, он сточил еще парочку бутеров, долил себе кофе в крышку, и выпил его.

– Как результаты?
– спросил он, убирая в ящик стола термос и тарелку.

– Вы знаете, мне на ум приходит только один человек.
– Да, я вспомнил Крылова и его нездоровое отношение ко мне, особенно в последнюю нашу встречу.
– Крылов Дмитрий Андреевич, унтер-лейтенант, он нам историю преподает вместо Карла Моисеевича.

– И почему ты его вспомнил?
– капитан что-то быстро набирал на клавиатуре, уставившись в монитор.
– Паршивый у тебя табель оценок по истории, старшина.
– Он посмотрел на меня, - как так? Везде хорошо и отлично, а тут неуды.

– Не знаю я, цепляется он ко мне постоянно, наряды вне очереди выписывает, а на последней паре вообще сказал, что я в чем-то виноват и он со мной разберется, оскорблял меня и мой род.

– А что ты его на дуэль не вызвал-то?
– Гривасов склонил голову, и вопросительно на меня уставился.

– Да..., не знаю, - запнулся я, - он же обер-офицер, и я...

– И правильно, не надо ему облегчать работу, - капитан откинулся на спинку кресла и задумчиво потер подбородок.
– Если это он, конечно же.

– Я больше никого не могу вспомнить.

Авнер Световидович, вот же имечко, потянулся к клавиатуре, и, нажав какую-то клавишу, произнес:

– Каплея Гусева ко мне.

После этого он снова уставился в монитор, а, буквально через минуту, в кабинет зашел капитан-лейтенант морской пехоты. Высокий, рыжий, с гладко выбритым хищным лицом и колючим, острым взглядом, которым моментально резанул по мне.

– Ваше высокбродье, капитан-лейтенант Гусев прибыл.
– он вытянулся по стойке смирно.

– Петр Фадеевич,

у нас есть что-нибудь на унтер-лейтенанта Крылова Дмитрия Андреевича?

– Который преподает историю?
– каплей хищно улыбнулся, - а как же, только вчера вечером накопал.

– Делись!
– капитан указал ему на ряд стульев.

Гусев выбрал стул с краю, так, чтобы я был между ним и Гривасовым.

– Это двоюродный брат Грибова.
– он смотрел не на меня, но мне, почему-то казалось, что он, хоть и краем глаза, но полностью контролирует мои движения.
– Вчера на допросе старший мичман поведал нам, что именно по просьбе брата, подхватил на бирже заявку на Турова, подержал ее немного, что бы старшина понервничал, а потом ее обналичил.

– Еще о чем его просил Крылов?

– Да о сущей мелочи, - улыбнулся Петр.
– Быть с ним суровым, требовательным и придирчиво принимать работу, идеально, если оставил бы его до утра. А самое главное, он был автором вида работ, просмотрел все, что есть на складе и очень обрадовался, когда узнал, что там завалялась броня отца старшины. Грибов все твердил, что братик его, как с цепи сорвался, все бормотал о том, как иронично все складывается.

Мы встретились взглядами с капитаном.

– Сука!
– полуудивленно, полуутвердительно воскликнул он, немного разведя в стороны руки.

Я кивнул, соглашаясь.

– Но старший мичман клянется, и божится, что на территорию склада Крылов не заходил, а гранаты в саркофаге не должно было быть, и к ней они оба не имеют отношения.

– Ну, это еще доказать надо.
– Гривасов криво ухмыльнулся, точно доктор зло.
– Главное уже вырисовываются состав и мотив, а возможности, когда есть желание, всегда найдутся.

Воцарилась минута молчания.

– Петр Фадеевич, выясни, где был Крылов вчера с шести до девяти часов вечера, пока не тревожь его, действуй не заметно, по выполнении доложи.

– Так точно, разрешите выполнять?
– а по стойке смирно не встал, подумал я.

– Разрешаю, и вот еще, что.
– капитан потянулся на стуле.
– Проверь, имел ли он доступ к десантному боту, и мог ли подложить взрывное устройство под пятидесятый ряд, а главное, имел ли он доступ к взрывчатке.

– Так имел, - Гусев пожал плечами, - у него же брат, заведующий склада.

Авнер Световидович оперся локтями о стол, и подался вперед:

– Проверяй Петр Фадеевич, а за Крыловым установи скрытное наблюдение.

– Есть, Ваше высокбродье.
– в этот раз он вытянулся по стойке смирно.

– Исполняй.

Гусев ушел, а я уставился на капитана.

– Спрашивай.
– посмотрел он на меня.

– Под мое место в боте подложили взрывчатку?

Он усмехнулся, вытащил из ящика стола лист бумаги, и телекинезом отправил его ко мне.

– Быстро ты успокоился, и принял ситуацию. Подписывай неразглашение.