Матушкин день, или В поисках утраченного прошлого
Шрифт:
Мама так и не пришла в сознание. Вот так Серега потерял самого верного друга, о котором в последнее время почти не вспоминал. Некогда было, наверное…
Сначала он очень хотел найти того журналиста, который стал причиной её смерти. Или вообще спалить офис той самой "Болтанки". Только решил прежде поговорить с женой…
Алла после той выставки очень изменилась. Почти не разговаривала с ним. Да Сереге и не до того было. А тут вот она сама с ним заговорила:
"Прости меня, - сказала Алла.
– Я ухожу".
Серега оторопел. Как ухожу?
"Почему? И ты ещё спрашиваешь? Ты опозорил меня перед всеми! Все мои друзья отвернулись! Меня из журнала выгнали! "За несовместимость с уставом" и за что-то еще! Сам журнал вот-вот закроют! Потому что это наш генеральный спонсор привез сюда эту выставку! За огромные деньги привез! А теперь они разорвали контракт с журналом! Наш главный умолял его передумать, и всё без толку! Меня никто не возьмет теперь! Ты мне всю жизнь сломал!"
Может, если бы она той последней фразы не сказала, всё бы и уладилось как-нибудь. Да только слово - не воробей… О многом хотел Серега с ней тогда поговорить, но вдруг передумал. О чем теперь говорить? Собрал наскоро свои вещи… Напоследок, уже в дверях обернулся и бросил:
"Не жизнь и была!"
Так вот бывает.
Виток пятый. Освобождение.
Прошло четыре года. В них уместился сказочный две тысячи восьмой, когда вдруг стали сбываться самые смелые мечты. Сначала хоккей выиграли, чуть позже Зенит взял Кубок УЕФА, потом Билан занял первое место на Евровидении, а летом сборная по футболу чуть не выиграла Чемпионат Европы! Злые языки шутили, что, пока так везет, может, по Америке вдарим?
Вдарили. Только не по Америке, а по Грузии. Правда, как-то неубедительно. Зато быстро, всего за пять дней управились…
Потом был маленький кризис. Хотя это по сравнению с тем, что накрыл нас в девяносто восьмом, он казался маленьким. На самом-то деле кризис был гигантский! Рушились огромные компании, с оборотом почти как весь российский ВВП. Но это было где-то там, далеко. У нас всего только в полтора раза доллар подрос. Добрался до значения две тысячи первого года. Какой это кризис…
Серегина фирма его спокойно пережила. Плавно подняли цены, устроили небольшие распродажи. Даже прибыль показали по итогам года, хоть и минимальную.
Серега теперь только бизнесом и занимался. Уже пять магазинов в разных районах у него было. Своя концепция, яркая форма продавцов, улыбочки, подарки для покупателей, розыгрыши первого июня, в День защиты детей, и на оба Рождества. С выдумкой работал, с любовью к своему делу, можно сказать. Потому что больше любить было ему некого.
Ну что поделаешь, не везло ему с женами! Так что он и пообещал сам себе - третьего раза не будет. Никогда!
Бывало, конечно, когда кто-то появлялся в его жизни. На месяц-другой, не больше. Так, напряжение снять. Любить он, похоже, разучился.
Во всяком случае, почти убедил себя в этом…
Был июнь две тысячи
Идет он к своей парадной, а навстречу ему девчонка. Красивая, только ещё молоденькая совсем. Смотрит пристально, в глаза. И взгляд не отводит.
– Мы встречались, девушка?
– спросил он.
– Да уж конечно, - усмехнулась та.
– Здравствуй, папа…
Так это же Наташка! Вот сюрприз-то! И похожа ведь на него! Как же не узнал?
Позвал к себе, налил чаю с "Балтийским" тортом. А разговор не клеится…
Трудно разговаривать, когда тебя так в упор рассматривают. Да ещё девчонка! Пусть даже дочь твоя родная…
– А что же ты о себе не расскажешь? Как дела, как учеба?
– А тебе интересно?
– усмехнулась Наташка.
– Учеба… Я же школу кончила, папа. ЕГЭ сдала. Хорошо сдала, не спрашивай. А пришла я сюда, чтобы посмотреть на тебя. Да и вообще…
– Ну что?
– напрягся Серега.
– Посмотрела?
– Да уж… Тут такое дело. Мама приболела слегка, - сказала дочь.
– А у меня выпускной! Надо с родителями. Придешь?
Встречаться с Машей ему точно не хотелось. Но раз её не будет…
– Конечно, приду, доченька!
– улыбнулся Серега.
– Все дела отменю!
…Так волновался, как будто это у него у самого выпускной. Накануне загнал машину на полировку. Надел костюм-двоечку, купленный по случаю, который так ни разу до того и не надевал. Хороший, кстати, костюм, английский. Галстук к нему в магазине подбирал целый час. Купил дочке в подарок Айфон-четверку, они только появились, кучу денег стоили. Букет дизайнерский заказал.
…Школа у Наташки была самая обычная, не специализированная. На окраине города. Народ в ней учился, что называется, простой. Серега себя сразу не в своей тарелке почувствовал. Всё казалось ему, что на него с каким-то осуждением смотрят.
Собрались все в Актовом Зале. Сначала директор что-то напутственное говорила. Потом какие-то невзрачные тетки, наверное, классные руководители. А потом стали выпускников вызывать, вручать аттестаты.
– Плахина Наталья, одиннадцатый "А"!
Вышла Наташка, взяла аттестат. Повернулась к залу, а Серега уже стоит перед ней! Букет вручил, та ахнула, когда увидела. Чудо, а не букет был!
– Солнцева Юлия, одиннадцатый "А", - вызвали следующую.
Серега подал дочери руку, когда она по лесенке спускалась. И чуть не задел девушку, что шла за ней. Та чуть в сторону отошла, чтобы не толкаться.
И тут Серега её увидел…
Знаете, у каждого мужчины есть идеал женщины. Мало кому его встретить удастся, и вовсе не факт, что за этим последует какое-то продолжение. У женщины ведь тоже есть идеал, и совсем не обязательно, что это именно вот этот самый мужчина.
И что ещё интересно! Вот попроси кого этот идеал описать, или того больше, нарисовать, так не смогут ведь. Идеал можно только встретить, и тогда уж точно сказать: "Вот она!" Или: "Вот он!"